"Олесь Бердник. Звездный корсар" - читать интересную книгу автора

пан отаман!..
- Но не привелось ему испоганить девичью красу. Вырвалась Галя из рук
ногайских, выхватила саблю у какого-то татарина, кинулась к этой скале.
Хотели крымчаки ее стрелами пронзить, но мурза запретил. Сам вышел для
поединка с поповной - наверное, хотел выбить из ее рук саблю, чтобы
совершить задуманное. Люто, яро сражалась Галя. Словно десять казаков в
нее вселилось. Раскроила она мурзу до пупа, а сама вошла в эту скалу...
- Как "вошла"? - поразился джура.
- А так, исчезла... И как только это случилось - ударил родник из-под
скалы.
Испугались крымчаки, снялись с этого места, двинулись дальше. Но за
порогами, над Днепром, встретили их казаки, отбили ясыр, вернули всех в
Украину. Так Галя, даже после смерти своей, помогла душам християнским. А
камень с той поры называют Дивич-скалой. По душе ли тебе, джура, мое
сказание?
Джура, упав на землю ниц, молчал. Только спина его судорожно дрожала.
- Эге, хлопче, - мягко сказал Огневик, - не для нашего времени твоя
душа сотворена. Слишком нежная она. Ну - ничего! Это хорошо. Это славно,
мой хлопец.
С такою душой всегда придешь на помощь друзьям-товарищам...
- Послушай, Огневик, - отозвался старый казак Семен. - Гляжу я на тебя,
удивляюсь. Не такой ты, как все. Что-то в глазах твоих странное, нездешнее.
Казак ты славный, мудрый - и все же похож на какого-то журавля
перелетного, что неведомо откуда появился. И Черная Грамота твоя, что
человеческим голосом отвечает... И волшебство твое...
- Э, пустое, - махнул рукою Огневик, ложась вверх лицом на траву. Он
смотрел на облако, легонько плывшее в лазоревой бездне, и в его глазах
струилась печаль. - Никакого волшебства нет, пан побратим. Глупые
предрассудки людские. То страх невежества. Передам тебе свое знание, как
передал мне его старый характерник на Хортице, и ты будешь делать то же
самое. А душа моя, в самом деле, какая-то перелетная. Еще в детстве, когда
я мальчонкой бегал над Сулой, все куда-то меня несло, хотелось чего-то
необычного, неведомого, сказочного. Грусть несказанная наполняла душу. Мне
казалось, будто я что-то потерял, утратил, будто должен встретить друзей,
о которых давным-давно забыл... А Черная Грамота... о том могу тебе
рассказать. Доля ее необычна... Мне и покойному Банде поведал о ней один
пленный турок, живший на Сечи. Турок тот не простой, грамотный человек.
Бывал он и в египетской земле, и в Ерусалиме, и в городе Искандер-паши,
или Александрия по-нашему. Был когда-то такой воевода, славный отаман. И
рассказал нам турок древнюю бывальщину...
- Эге, брат Огневик! Погоди! - отозвался казак Семен, приложив ухо к
земле. - Не орда ли?
- Она! - подтвердил Огневик, замерев на какое-то мгновение. - Седлайте
коней, хлопцы! Уходим к днепровской яруге. Там ногаи не заметят. А мы -
плавом через Днепр...
Но не довелось казакам незаметно уйти. Пока седлали коней, пока скакали
к спасительному оврагу, - кольцо татарское замкнулось и пришлось
запорожцам принимать неравный бой.
- Что ж, - спокойно сказал Огневик, сдерживая горячего коня. -
Наверное, пора нам, брат Семен, своею кровью землю родную окропить.