"Генри Берд. Холестерин колец" - читать интересную книгу автора

совсем я не удивлюсь, если правду про него говорят, будто он
симпатизирует гномам.
Тут наступило смущенное молчание, и громче всех молчал
молодой Срам, никогда не веривший так и недоказанным обвинениям
против Сукинсов, что они-де "грамотеи навроде гномов". Как
указывал Срам, настоящие гномы и росточком пониже и воняют куда
хуже, чем хобботы.
-- Да стоит ли вообще толковать о парне, который всего-то
навсего присвоил себе имя Сукинса! -- махнув правой передней
ногой, рассмеялся Губа-не-Дура.
-- Точно, -- подпел ему Ком Перистальт. -- Если папашу
этого Фрито не с арбалетом под венец провожали, так я, значит,
обеда от ужина не отличу. Да и мамаша-то, небось, была уже
непорожняя.
Собутыльники громко загоготали, вспомнив, как матушка
Фрито, приходившаяся Килько сестрой, сдуру поклялась в верности
какому-то малому не с того берега Брендивина (о котором было к
тому же известно, что он полурослик, т.е. наполовину хоббот,
наполовину опоссум). Несколько членов компании с удовольствием
углубились в эту тему и посыпались грубые(*2) и не весьма
замысловатые шутки касательно Сукинсов.

---------------------------------------------------------------------------

(*1) "Мыслю, следовательно хобботую"; по аналогии со
знаменитой латинской формулой Рене Декарта "Cogito, ergo sum"
("Мыслю, следовательно существую"). - Прим. перев.
(*2) Грубые на чей угодно но, разумеется, не на хобботочий
вкус.

-- Я вам больше скажу, -- сказал Губа-не-Дура, -- Килько и
сам всегда вел себя... подозрительно, коли вы меня понимаете.
-- Кое-кто поговаривает, будто так ведут себя те, кому
есть, что скрывать, вот оно как о нем говорят, -- донесся из
угла, в котором сгустились тени, нездешний голос. Голос этот
принадлежал человеку, не известному завсегдатаям "Заплывшего
Глаза", чужаку, на которого они, понятное дело, до сих пор не
обращали внимания по причине его неприметной внешности --
черный плащ с капюшоном, черная кольчуга, черная булава, черный
кинжал и совершенно нормальные красные всполохи на том месте,
где полагалось находиться глазам.
-- Может, и правду они говорят, -- согласился
Губа-не-Дура, подмигивая приятелям, чтобы те не упустили
грядущей остроты, -- а может, и врут.
Когда общий хохот, вызванный настоящей Хамовой шуткой,
затих, лишь немногие заметили, что незнакомец сгинул, оставив
после себя странноватый, отдающий скотным двором запах.
-- А все равно, -- упрямо сказал Срам, -- праздничек
выйдет на славу!
С этим собутыльники спорить не стали, ибо ничто так не