"Генри Берд. Холестерин колец" - читать интересную книгу автора

-- Ну, ты совсем плохой! -- загоготал Мопси.
-- А ты вдвое хуже! -- ответил с подвыванием Пепси.
Фрито возвел глаза к небу. Похоже, эпопея получится
длинная.
Добившись, наконец, тишины, Фрито осмотрел свой отряд и
его поклажу. Как он и опасался, все его наставления были
забыты, каждый приволок с собой груду картофельного салата.
Кроме Срама, впрочем, чей заплечный мешок оказался наполнен
потрепанными романами и столовыми ложками Килько.
Наконец, тронулись в путь, шагая, в соответствии с
указаниями Гельфанда, по мощеному желтым клинкером Шнырому
Тракту в сторону Гниля, -- это был самый длинный участок их
пути к Дольну. Маг велел им совершать переходы лишь под
покровом ночи и пообок от Тракта, держа уши поближе к земле,
глаза нараспашку, а носы в чистоте, что для Пепси после
постигшей его неудачи было отнюдь нелегко.
Некоторое время они шли в молчании, ибо каждый погрузился
в то, что у хобботов сходит за мысли. Фрито чем больше думал о
предстоящем им долгом походе, тем сильнее тревожился. Спутники
его весело подпрыгивали на ходу, обмениваясь пинками и норовя
обогнать один другого, а сердце Фрито сжималось от страха.
Вскоре его охватили воспоминания о более счастливых временах, и
он принялся мурлыкать, а там и напевать древнюю песню гномов,
которую выучил еще сидя на колене у дядюшки Килько, песню,
сочинитель которой жил на свете задолго до того, как
Нижесреднеземье оделось мраком. Начиналась она так:

Хей-хо, хей-хо,
Бездельничать легко,
Хей-хо, хей-хо, хей-хо, хей-хей,
Хей-хо, хей-хо...

-- Отлично! Отлично! -- запищал Мопси.
-- Да, отлично! Особенно про "хей-хо", -- прибавил Пепси.
-- А как вы ее называете? -- спросил Срам, который тоже
знал три-четыре песни(*1) .

---------------------------------------------------------------------------

(*1) То есть это приличных было всего три-четыре.

-- Я ее называю "Хей-хо", -- ответил Фрито.
Но песня не развеселила его.
Скоро пошел дождь, и все они рассопливились.

Небеса на востоке понемногу обращались из черных в
жемчужно-серые, когда четверка хобботов, усталых и сморкающихся
так, что у них едва не отрывались головы, остановилась и
разбила лагерь в кустах собачьей ракиты, отстоящих на много
шагов от небезопасного Тракта, -- здесь они намеревались