"Олесь Бенюх. Любовь и бессмертие Зорге " - читать интересную книгу автора

предпочитаю пусть даже солдатский юмор угрюмой прозе жизни. Сейчас не
могу...
Зорге: Время, Бранко, время - лучший лекарь. Значит, это не настоящее,
значит, твоя настоящая любовь ещё впереди. У меня тоже до Кати, во
Франкфурте, была девушка. Христина. И казалось, что она - именно та,
единственная, моя половинка. Оказалось - ошибка. Тяжкая, болезненная,
страшная. Обидно сознавать, но человеку и в любви - может быть, прежде
всего и больше всего - свойственно ошибаться. Однако, не было бы счастья,
да несчастье помогло. Через эту ошибку, которую я пережил предельно остро,
я обрел Катю. Единственную, настоящую, ту, которую я искал всю жизнь. И что
же? Я нахожусь с ней в состоянии постоянной разлуки. Словно кто-то вновь и
вновь проверяет мои чувства на прочность. Иногда бывает невыносимо тяжело.
Сожмешь зубы и, сквозь стон, улыбаешься на всех этих раутах и приемах,
ланчах и диннерах, шутишь, смеешься чуть не сквозь слезы посреди всех этих
свастик ненавистных и рож омерзительных. И хочется крикнуть - идите все к
черту, я свою любимую из-за вас не видел уже три года. Целую тысячу сто
десять дней и ночей! Идеалы - да, долг - да, только они и держат, и дают
силы идти дальше, когда кажется, что сил уже больше нет никаких. Сознание,
что ты не имеешь права на слабину, не имеешь права... Ты знаешь, я хочу
выпить за счастье.
Чокаются, пьют.

Вукелич: Маркс говорил, что для него счастье в борьбе. Конечно, это
верно. Но по-моему однобоко, неполно, в чем-то ущербно. А как ты, Рихард,
представляешь себе счастье?
Зорге (после паузы): В детстве было одно представление, в
университетские годы - другое. Сейчас, пожалуй, самое верное. Для меня,
разумеется. Счастье - это когда вокруг тебя нет ни одного страдающего
живого существа. Ни единого - на всем белом свете. И рядом с тобой - та,
единственная, ради которой ты и пришел в этот мир.
Затемнение. Свет. Вместо террасы - московская комната, окно подернуто
изморозью. За столом - полковник ГРУ. На кушетке, поджав под себя ноги,
закутавшись в шаль, сидит Катя. Она читает письмо. Голос Зорге:

"Дорогая Катя!
Когда я писал тебе последнее письмо в начале этого года, то был
настолько уверен, что мы вместе летом проведем отпуск, что даже начал
строить планы, где нам лучше провести его.
Однако, я до сих пор здесь. Я так часто подводил тебя моими сроками,
что не удивлюсь, если ты отказалась от вечного ожидания и сделала отсюда
соответствующие выводы. Мне не остается ничего более, как только молча
надеяться, что ты меня ещё не совсем забыла и что все-таки есть перспектива
осуществить нашу пятилетней давности мечту: наконец получить возможность
вместе жить дома. Эту надежду я ещё не теряю. Ее неосуществимость является
полностью моей виной, или, вернее, виной обстоятельств, среди которых мы
живем и которые ставят перед нами определенные задачи.
Между тем, миновала короткая весна и жаркое, изнуряющее лето, которые
очень тяжело переносятся, особенно при постоянно напряженной работе. И
совершенно очевидно, при такой неудаче, которая у меня была.
Со мной произошел несчастный случай, несколько месяцев после которого