"Олесь Бенюх. Любовь и бессмертие Зорге " - читать интересную книгу автора

"Ассоциации помощи трону", что глава Германского Рейха во время официальной
аудиенции топал, извините, ногами, говорил в непозволительном тоне и
употреблял оскорбительные выражения, чем привел нашего посла в уныние и
ужас.
Тодзио: Я фюрера понимаю. Нам не до жеманных этикетов, когда на кон
поставлены судьбы Европы, Азии, всего мира. Разумеется, он жаждет нашей
поддержки. Сиюминутной. Немедленной!
Коноэ: Итак, высказались обе стороны. Выражая твердое мнение
большинства, я буду докладывать его императорскому величеству, что
конференция пришла к непоколебимому выводу: в высших интересах империи на
СССР не нападать.
Тодзио: Считаю своим долгом информировать высокое собрание, что я и
министр иностранных дел Мацуока завтра будем докладывать его императорскому
величеству нашу особую точку зрения, а также мой план войны против СССР -
"Кантокуэн".
Коноэ: Это ваше право, генерал. Скажу лишь вот что - когда двое
дерутся, третий, который ввязывается в драку, не дождавшись - чья берет,
или глупец, или сумасшедший.
Затемнение. Свет. В одном из коридоров дворца встречаются 1-й советник
и Одзаки. Сцена без слов, однако советник мимоходом сообщает что-то Хоцуми.
Затемнение. Свет. В кафе встречаются Одзаки и Зорге. Сцена без слов,
но Одзаки что-то сообщает Рихарду.
Затемнение. Свет. Зорге с Максом, стучащим ключом на передатчике.

Диктор читает: "Япония решила сохранять строгий нейтралитет. Рамзай".
"После 15 сентября 1941 года Советский Дальний Восток можно считать
гарантированным от угрозы нападения со стороны Японии. Рамзай".
"Войны в текущем году не будет. Рамзай. 4 октября 1941 года".

Сцена десятая
Кабинет посла Отта. За его столом сидит Зорге. Мейзингер стоит у окна.
Отт ходит по кабинету четко, по-военному.

Мейзингер: Через несколько дней у наших косоглазых союзников праздник.
Отт: Праздник?
Мейзингер: День рождения императора.
Отт: Черт бы побрал их со всеми их праздниками. Фюрер крайне
недоволен, что Япония не начинает войну против России. Бог свидетель, я
бьюсь как рыба об лед, предпринимаю все возможные и невозможные меры,
убеждаю, уговариваю, устрашаю всех и вся. Все впустую. Словно кто-то
невидимый, умный, коварный делает все, чтобы этого не случилось. Кто?
Мейзингер: Вы, Эйген, идете традиционными путями, а надо быть
изобретательнее. И, главное - свирепее, с этими азиатами для достижения
великих целей третьего рейха все средства хороши. Все!
Отт: Моим девизом служат слова фюрера, однажды сказанные им на
Вильгельмштрассе: "Я провожу политику насилия, используя все средства, не
заботясь о нравственности и "кодексе чести". Умелый посол, когда нужно, не
остановится перед подлогом или шулерством".
Мейзингер: Лучше не скажешь. Я понимаю нетерпение и раздражение
Берлина. Четвертый месяц наши парни громят красные орды. Вот-вот падут