"Олесь Бенюх. Любовь и бессмертие Зорге " - читать интересную книгу автора

Перехватом передач какой-то неизвестной радиостанции обязали заняться не
только армейский дивизион особого назначения, но и всех зарегестрированных
радиолюбителей, почту, телефон, официальные радиостанции.
Зорге: Перехват - дело нехитрое. А как с расшифровкой?
Мейзингер (надменно улыбаясь): Макаки...
Отт: Да, Осаки был весьма сдержан в высказываниях. Над расшифровкой
работают. Поскольку Германия и Италия - союзники, визит в наши посольства
пустая формальность. Подозреваются русские, американцы, англичане. За их
посольствами слежка усилена до предела.
Мейзингер: Рихард, ты обещал помочь мне составить справку для Берлина
о том, насколько перспективны для нас генерал Тодзио и его ближайшие
союзники и соратники.
Зорге: Ты мог бы через свое всесильное ведомство добавить
исключительно для меня часиков семь в сутки? За мной три справки для
Эйгена. И военный атташе Кречмер умоляет помочь с анализом реализации
мобилизационного плана.
Мейзингер: Ну, Рихард, дружище, эти атташе - что Кречмер, что
военно-морской, что авиации, нам-то это хорошо известно, нахлебники,
жадные, завистливые, а главное - абсолютно бесполезные нахлебники. Даже
если бы мы добавили тебе два, три раза по семь часов, ты не смог бы помочь
всем в посольстве.
Отт: За последнее время ты здорово сдал, Рихард. Отдохнуть бы тебе
хотя бы недельку. Но срочных дел такая прорва...
Зорге: До отдыха ли, Эйген, во время войны? Отдыхать будем после
победы.
Затемнение. Свет. Ресторан "Хельмут Кетель" в Токио. Публика
европейская. За отдельным столиком Зорге, Вукелич, Мияги.

Зорге: Встречаемся в таком составе в последний раз. Работу
сворачиваем, передатчики консервируем. Начальник контрразведки Осаки был в
германском посольстве, беседовал с послом. Контрразведка составила списки
всех подозрительных иностранцев. Ты, Бранко, Макс и я там наверняка. Кроме
того, есть список всех японцев, кто вернулся в страну из эмиграции.
Мияги (усмехнувшись): Такой список без меня был бы явно неполным.
Зорге: Думаю, ты прав, Етоку. Все точки, откуда велись передачи
последнее время, запеленгованы.
Вукелич: Девять лет, три тысячи с лишним дней мы работали и никакие
Осаки не могли нас раскрыть.
Зорге: И сейчас нас не раскрыли, хотя объем переданной информации за
последние полтора года был огромен. Они подозревают, это факт. Но скорее
всего полагают, что наша группа работает на американцев. Категорически
требую максимально усилить конспирацию. Я не знаю, какие меры и против кого
из нас будут предприняты в ближайшее время. Но лишнего повода для крайних
действий контрразведки мы давать не имеем права. Это было бы равносильно
самострелу на передовой. Расходимся по одному. Ты, Етоку, предупредишь
"Отто". Ты, Бранко - "Фритца". Позднее я свяжусь с ним сам.
Затемнение. Свет. Зорге дома лежит на циновке в кимоно. В комнату
смотрят лучи закатного солнца. Рихарду неможется. Рядом с ним на полу
молодая девушка Исии Ханадо, она дает ему лекарство.