"Олесь Бенюх. Любовь и бессмертие Зорге " - читать интересную книгу автора

восемьдесят девятого, вы - с девяносто пятого, так что мы вполне можем быть
на "ты". Как?
Зорге: Вы - генерал, я - подполковник...
Берзин: Твоей службой в Шанхае мог бы гордиться любой генерал. И потом
- мы солдаты одной партии. Кстати, тебя принимал Хамовнический райком? В
марте двадцать пятого? Я люблю этот район. Захожу иногда в сад усадьбы
Толстого. Тишина. Лишь кроны шелестят, листья шепчут о чем-то заветном...
Под этот шепот легко думается о победе добра над злом, например. А потом
возвращаешься на службу и вновь берешься за разгребание людской грязи.
Зорге: Разведчик, конечно, ассенизатор. Но это ещё и тысяча других
профессий. И, прежде всего, шахматист.
Берзин: В высшем, жизненном смысле - да. Ибо не знаю ни одного
профессионального разведчика, кто бы играл в шахматы сильнее кандидата в
мастера. Зато знаю нескольких, кто обладает ну прямо-таки ясновидением, или
такой интуицией, что видят будущее точнее и ярче, чем Нострадамус.
Способность удивительная! В нашем нелегком деле она не раз спасала им
жизнь. А тебя, Рихард, насколько мне известно, в школе называли
"премьер-министром". Не так ли?
Зорге: Тттак... А откуда вам это известно?
Берзин: Ну, знать своих товарищах - моя обязанность, как тебе
известно. Достойная кличка для мальца!
Зорге: У нас всем давали прозвища.
Берзин: Свое ты получил за способность к анализу событий, за
поразительную проницательность и интуицию.
Зорге: Странно, сейчас, когда я вспоминаю себя пятнадцатилетним, я
понимаю, что именно тогда проснулся во мне ненасытный интерес к истории.
История - ведь это и то, что происходило и тысячу, и пять тысяч лет назад,
и то, что происходит сегодня, сию минуту. Только называется это иначе -
современная политика. Во мне жадность была какая-то. Хотелось добраться до
самых вершин таких писателей, как Гете, Шиллер, Лессинг, Клопшток, Данте.
Взялся за Канта, за "Критику чистого разума". Не тут-то было! Понял - надо
начинать с азов, с античной философии. Дошел до Гегеля. Отвечая на вопрос,
как я понимаю историческую схему великого философа, в шутку сказал:
"Мировой дух зарождается в потенциальной форме в Китае, там он, так
сказать, спит. В Индии - начинает грезить. В Персии - просыпается..." Да,
уже тогда - я в этом уверен - я заболел Востоком...
Берзин: Кроме всего прочего, у тебя есть ещё одно завидное и
обязательное для разведчика качество - феноменальная память.
Зорге: Увы! Иногда она мешает мне жить. Память на запахи, звуки, вещи,
лица, прочитанные тексты.
Берзин: Тогда скажи мне, чьи это стихи:
Умей смирять желания свои,
Прячь и храни и радость, и страданье,
Настойчив будь в минуту испытания...

Зорге (изумленно): Мои стихи... Грехи молодости... Как, откуда они у
вас?
Берзин (не отвечая, подходит к карте мира): Наш Рихард болен
Востоком... Востоком... Япония, Страна Восходящего Солнца. Токио... Мда...
(возвращается, садится в кресло). Самое могучее государство Азии. Мощная