"Пьер Бенуа. Соленое озеро " - читать интересную книгу автора

многозначительно улыбнулся, - лучше не вмешиваться. Как бы там ни было, я не
принял ее. Ночь, как я вам сказал, принесла мне волнения, принятые мною за
угрызения совести. Но утром я с грустной радостью убедился, что я не ошибся
в отношении исполнения моего долга.
Он подошел к письменному столу, достал из него папку и, перелистывая
документы, вернулся к своему гостю.
- Хотите прочесть? - спросил Камминг.
- А что это такое? - уныло спросил Рэтледж.
- Это рапорт полиции, - ответил губернатор. - Рапорт полиции
относительно того, как несчастная женщина, покинув порог моего дворца,
провела ночь.
Рэтледж с ужасом оттолкнул руку губернатора.
- Понимаю ваше горе, - сказал Камминг. - Но вам надо знать... надо. Вы
меня еще поблагодарите за это. Итак, скажу вам, что эту ночь, когда я не
принял ее, несчастная провела в позорном доме - вы понимаете меня? И вышла
оттуда только на рассвете. Хотите прочесть рапорт? Нет? Понимаю вас. Но она
погибла для вас, совсем погибла.
Часа в два лейтенант принял мистера Дайира, за которым послал
губернатор. Никогда еще почтенный негоциант этот не имел дела с
уполномоченным, менее сведущим в интересах, которые представлял. Мистер
Дайир не преминул, конечно, воспользоваться этим...
В три часа губернатор Камминг сказал Рэтледжу:
- Вам пора уезжать.
Рэтледжем овладело сильное волнение.
- Что я скажу им? Что я скажу им? - бормотал он.
- Кому? - с кроткой улыбкой спросил губернатор. - Я думаю, что никто в
лагере не знает об истинной цели вашего путешествия.
- Я говорю о своих вестовых, - краснея, сказал лейтенант. - Они очень
преданы мне. Они ждут на берегу Иордана.
- А! - спокойно сказал Камминг. - Вы им скажете, что прождали около
двух часов эту особу, а она не явилась на назначенное место свидания.
Наступило молчание. Надвигался вечер.
- Вы дали мне честное слово американского офицера, что в четыре часа
будете уже на дороге в лагерь! - сказал, наконец, Камминг.
Рэтледж машинально ответил:
- Я дал вам слово.
- Хорошо, - сказал Камминг, - я прикажу проводить вас до места.
На пороге ротонды он пожал ему руку.
- Счастливого пути, и помните, что в этом деле у вас останется некто,
кто не забудет вас, когда сюда прибудут представления Джонстона о
производстве в высший чин... они, проходят через этот дом, - смеясь,
закончил он.
Четверть часа спустя Рэтледж и оба солдата сидели в седлах. Сначала они
ехали галопом, потом пустили лошадей рысью, затем перешли на шаг. Не нужно
было слишком рано являться в лагерь.
Поднялась луна. Она блестела на пустых стременах кобылы,
предназначенной генералом Джонстоном для Аннабель.
Прошло, может быть, с месяц с тех пор. Аннабель в этот вечер находилась
одна в кухне и чистила овощи на завтра. На улице был страшный холод. Кухня
освещалась только пламенем очага, у которого сидела молодая женщина.