"Евгений Бенилов. На море и на суше" - читать интересную книгу автора

разжимает зубов... задыхаясь, пробкой вылетаю на поверхность и барахтаюсь по
направлению к берегу.
Я выбираюсь из воды, ползу, оставляя кровавый след, вверх по ступенькам
и, оказавшись на набережной, валюсь в обморок.


6

Я сижу на полу, подложив под зад тараканье крыло и привалившись спиной
к стене. На коленях у меня лежит пистолет. Как только я сел, Чапай канул в
темноту, но, если его позвать или просто свистнуть, он немедленно прибежит.
Мы находимся в боковом коридоре, метрах в пятидесяти от выхода из
туннеля. А может, входа в какое-то помещение, не знаю... так или иначе, там
есть источник света и пост детей подземелья: два парня в резиновых
комбинезонах. Слава богу, я заметил их раньше, чем они меня, и свернул в
удачно подвернувшееся ответвление.
Пол вокруг меня завален разложившимися, полуразложившимися и совсем
свежими тараканьими трупами - вонь стоит невыносимая... Панцири тараканов
испещрены пулевыми отверстиями: видать, насекомые часто сюда лезут, а
охранники их расстреливают. Между трупами неслышно передвигаются слизняки:
сползлись на бесплатное угощение.
И что теперь? Может, охранников удастся обойти?
Несколько секунд я размышляю... нет, не получится. Если даже найдется
обходной путь - он тоже охраняется. А если не охраняется и там можно
пройти - то где Чапай будет искать Нютин след?
Может, сделать вид, что сдаюсь, - а как подберусь к охранникам поближе,
тут я их и положу!
Несколько секунд размышляю... нет, не получится. Близко они меня не
подпустят: изрешетят из автоматов, как таракана, - а потом будут
разбираться.
Тук. Тук. Тук. Тук...
Вздрогнув, осторожно поднимаюсь на ноги. Сжимая в потной руке пистолет,
подхожу к входу в главный туннель. Оттуда доносится громкий стук... я
всматриваюсь в темноту и различаю лежащего на спине таракана: он монотонно
бьет ногой в стену. Видать, недавно подстрелили. Я вспоминаю стадо, чуть не
затоптавшее нас с Чапаем.
Вдруг муравей материализуется у моей ноги и застывает в позе кентавра:
передняя часть туловища приподнята, передние лапы сложены на груди.
Он почуял что-то опасное.
Замираю, но слышу лишь стук тараканьей ноги по стене коридора и стук
собственного сердца о стенки грудной клетки. Последний кажется намного
громче... затем я различаю звуки шагов и голоса. По стенам коридора мечутся
лучи фонарей.
Прижавшись спиной к стене, взвожу затвор пистолета - раздается
громоподобный щелчок... я в ужасе приседаю. Но охранники щелчка не слышат:
они минуют меня и останавливаются около недостреленного таракана. "Говорьил
я тебье, мюдилла! - у того, что повыше, сильный французский прононс. - У
менья ухо - альмаз". - "Не ухо, а глаз, - поправляет другой. - Учи русский
язык, чурка парижская". Француз передергивает затвор "калаша", а я тем
временем целюсь ему в спину.