"Евгений Бенилов. Камень" - читать интересную книгу автора

Начиная с этого момента, восприятие Виктора стало как бы замутненным
(наверное, из-за совместного эффекта синего дыма и алкоголя). Некоторое
время он и девушки беседовали... но как-то странно: когда Виктор
разговаривал с Ингрид или Норой - все было понятно, но стоило лишь двум
последним заговорить между собой, как он не мог понять ни единой фразы:
слова просто не зацеплялись друг за друга!... Потом он на секунду
отвлекся, а когда опять включился в происходившее, Ингрид была голой по
пояс и целовалась с Норой на диване. О своем намерении "отшить шведку"
Виктор уже забыл и даже наоборот - подсел поближе, развернул ее к себе и
стал с (каким-то даже медицинским) любопытством рассматривать ее огромные
груди, трогать их, чтоб они качались из стороны в сторону. (Они были
удивительно белого цвета, прямо как сметана, а соски - ярко-красные;
вместе получалось любимое лакомство Виктора - клубника в сметане...
ха-ха-ха!) Потом он заставил Ингрид встать и раздел ее догола - шведка
стояла посреди комнаты в одних туфлях и пьяно смеялась (он вдруг заметил,
что у нее на лобке почти нет волос)... Однако заниматься любовью в
гостиной, где имелся только узкий диван, было неудобно - Виктор предложил
перейти в спальню. Ингрид тут же согласилась, схватила все еще дымившуюся
чашу и подняла вверх, будто олимпийский огонь. Держа Нору за руку и
подгоняя шведку шлепками по обильной попе, Виктор привел девушек в
спальню. Он и Нора стали раздеваться, Ингрид стояла посреди команты,
заливаясь смехом (чашу она поставила на тумбочку).
Висящие на стенах куклы злобно пялились на них, но никому не было до
этого дела.
Нора сбросила одежду первой - подошла к шведке, уложила на постель и
села верхом на ее лицо. Виктор тоже разделся, но присоединяться к девушкам
не спешил. Пару минут он наблюдал за ними, потом - неожиданно для самого
себя - сильно толкнул Нору. Чуть не ударившись о стенку, девушка упала на
кровать... "Прости..." - начал было Виктор... но извинения оказались
излишни: на норином лице было выражение покорности. В этой группе он
являлся "доминирующим самцом" - умозаключение сие показалось Виктору
верхом остроумия, он расхохотался. Да, именно "доминирующим", ввиду
остсутствия других самцов... ха-ха-ха!... Все еще смеясь, он залез на
кровать, развел ноги Ингрид в стороны и вошел в нее; шведка закрыла глаза
и вцепилась в спинку кровати, груди ее заколыхались. При весьма крупных
габаритах, у нее оказалось несоразмерно маленькое влагалище - влажная
тугая оболочка охватывала плоть Виктора, растягиваясь при каждом ударе.
Ингрид стонала, извивалась... потом вдруг стала повторять, как заведенная,
одну и ту же непонятную фразу, очевидно, по-шведски. Виктор взглянул на
Нору: та сидела на краю постели и смотрела на них... не выходя из Ингрид,
он приподнялся на руках - чтобы Норе было лучше видно. В этот момент
шведка издала протяжный хриплый вой и постепеннно обмякла... отпустила
спинку кровати, раскрыла ошалелые глаза. Любить ее стало неинтересно.
Виктор переключился на Нору:
опрокинул ее на постель, сел верхом и, придавив руки коленями, занялся
с ней оральным сексом.
А Ингрид, тем временем, встала, подсыпала в медную чашу синего порошка
и чиркнула спичкой. Комната наполнилась густым дымом...