"Виктор Беньковский, Елена Хаецкая. Атаульф." - читать интересную книгу автора

прежними временами. И у вандалов она была тоже.

С каждым годом все больше дробились племена, силу свою теряя. И
садились на землю. И многие забывали, кто они и откуда вышли.

Однако же мы, кто в нашем селе живет, - мы не забыли, кто мы и откуда.
Мы - Амалунги, хотя до других Амалунгов нужно ехать на коне несколько зим
и то вряд ли доедем.

Еще мы называем себя "остроготами", что означает "светозарные готы".
Ибо нестерпимо для врагов сверкает доблесть наша.

Те же, что за вождем Балтом пошли, именовали себя также "вези", что
означает "мудрые". И мудрость эта их к югу от нас завела и там на землю
опустила, дабы рыхлили ее и умножали ее богатства.



Так говорит дедушка Рагнарис.





ПОИСКИ СКАНДЗЫ



Четыре зимы тому назад брат мой Гизульф ушел из дому.
Ушел он затемно, не сказавшись, и не было его два дня. Искали Гизульфа
дядя Агигульф и отец наш Тарасмунд. Дедушка Рагнарис ворчал, что незачем,
мол, искать огольца - пропадет, туда ему и дорога. Ничего, значит, оголец
не стоил, если пропал. Я радовался тому, что Гизульфа нет, потому что
Гизульф тогда меня обижал и мне хотелось, чтобы он навсегда пропал. И
потому я вторил дедушке: пропадет, мол, туда и дорога. Но дедушка Рагнарис
почему-то сразу перестал так говорить и отвесил мне затрещину.

К вечеру второго дня Гизульфа привел домой жрец, тот, что в лесном
капище при богах живет. В том, где мужская изба, которой дед Гизульфу
грозит и отцу нашему пеняет.

Когда жрец Гизульфа за руку привел, Гизульф был красный от слез, а одно
ухо у него распухло - жрец вывернул, пока вел.
Боязно было Гизульфу домой идти, потому что расправа жреца - сущая
ласка, если подумать о том, что с ним за самочинную отлучку дедушка
Рагнарис и отец сделают.

Дедушка Рагнарис как Гизульфа увидел, так бороду встопорщил и руки
начал потирать, предвкушая, как Гизульфа вздует. Гизульф сразу заревел во
весь голос. Я тоже заревел - жалел, что Гизульф нашелся. На меня глядя,