"Виктор Беньковский, Елена Хаецкая. Атаульф." - читать интересную книгу автора

Одвульф умеет петь многие из песен годьи. Отец мой Тарасмунд и мать
Гизела хотели послушать, как Одвульф поет на память из книги Винитара.

Одвульф спел, как Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова, Иаков родил
Иуду и братьев его.

Тогда дедушка Рагнарис и дядя Агигульф, которые тоже были пьяны, стали
петь, Одвульфа перекрикивая, родословие славнейшего готского рода Амалов:

"Гапт родил Хулмула, Хулмул родил Авгиса, Авгис родил Амала, Амал родил
Гизарну - но не того Гизарну, что из нашего села, а другого..."

При каждом имени они стучали кружками о стол и громко смеялись.

Пьяный Одвульф, чье имя и означает "Бешеный Волк", обиделся за Бога
Единого. На Одвульфа снизошла священная ярость. С тем он бросился в битву
и сильно помял дядю Агигульфа.
Но тут на него насели дед мой Рагнарис и отец мой Тарасмунд, который
хоть и не одобрял агигульфовы выходки, но все же любил его братской
любовью. Валамир же в битву вмешиваться остерегался, ибо был как родичем
Одвульфа, так и нашим родичем.

Стол был опрокинут, питье разлито и два кувшина разбито.

Дурачок Ахма стал на сторону Одвульфа в этой битве.



На другой день мы бегали смотреть, как Одвульф винится перед годьей
Винитаром. Одвульф громко выл и мазал лицо грязью.
Годья Винитар сказал Одвульфу, что никогда не быть ему святым, как
Гупта. Не стать паршивому волку пригожей овцой.



Отец мой Тарасмунд ругался в доме с дядей Агигульфом.
Дедушка ушел к Хродомеру. Они разругались.

Ильдихо оплакивала разбитые кувшины и бранила нас с Гизульфом.

Ахма бормотал себе под нос: "А там и нет никого!" и хихикал в кулачок.
На скуле у Ахмы был синяк.

Валамир ладил нам новый стол. Дядя Агигульф давал Валамиру советы. Было
интересно.