"Жюльетта Бенцони. Гордая американка ("Женщины средиземноморского экспресса" #2) " - читать интересную книгу автора

предстоит важный разговор. Может быть, предложите мне стул, дружище?
После этих слов мало обходительный слуга соблаговолил отворить дверь
восточной гостиной, которая больше походила на поле боя.
Это было просторное помещение, убранное роскошными коврами, с огромными
диванами под меховыми накидками, из-под которых виднелась дорогая обивка,
бесчисленными подушками и развесистыми растениями в разноцветных фарфоровых
кадках, служивших, судя по всему, пепельницами. Подушки валялись в
беспорядке вперемешку с пустыми бутылками; подобрать успели только бокалы -
видимо, они представляли собой немалую ценность; за стеклами буфетов
красовалась коллекция зверюшек, вырезанных из камня. Надо всем этим парил
большой портрет Сары Бернар, кажущейся воздушной и загадочной под вуалью, с
кошачьим личиком, удлиненными зелеными глазами и копной рыжих волос.
Риво, не зная, как долго ему придется здесь томиться, со вздохом уселся
на край обитого позолоченными пластинками дивана, проклиная восточный стиль,
не предназначенный для ревматика. Он боялся, что встать с низкого дивана уже
не сможет. К счастью, у него не успели затечь ноги, поэтому он вскочил
достаточно легко, не уронив достоинства: хозяин дома не заставил себя ждать.
Его появление трудно было назвать величественным, если не считать
халата с золотым шитьем, достойного халифа. Светлые волосы его были
всклокочены, лицо поражало серым оттенком, одутловатостью; казалось, оно
вот-вот пойдет пузырями. От него пахло смесью одеколона и вина; стоило ему
открыть рот, как на гостя шибануло перегаром, способным умертвить лошадь. Он
не позаботился смыть с лица краску, однако его мутные глаза глядели
враждебно.
Риво, вовсе не напуганный нелюбезным видом Лоррена, представился,
упираясь для удобства на тросточку, и спокойно объяснил, в чем заключается
цель его визита. Лоррен слушал его с растущим нетерпением.
- Если бы вы лучше знали меня, сударь, - проговорил он наконец, - то
знали бы и другое: я никогда не опровергаю написанного мной ранее.
- Вот как? Даже если вам доподлинно известно, что написанное вами есть
ложь, ибо события развивались совершенно не так, как это было представлено
вами?
- Я солгал? Разве ваша миссис Каррингтон не остановила поезд? Разве не
сошла в Боне?
- Этот поступок может объясняться тысячью разнообразных причин. Та же,
которую придумали вы, истинной не является.
- Вы так в этом уверены? Откуда такая убежденность?
- Я знаю миссис Каррингтон, которая, как я уже сказал, скоро станет
моей племянницей. Вы нанесли удар по ее честному имени.
Журналист пожал плечами и принялся протирать кольца на пальцах платком,
выуженным из жилетного кармана.
- Ваши уверения смехотворны! Все женщины одинаковы: от них дурно
пахнет.
- И от этой тоже? - Риво указал кончиком трости на портрет.
- Эта?! - Голос журналиста неожиданно сделался похож на голубиное
воркование. - Это не женщина, а нимфа, лилия, богиня, муза и дыхание поэзии.
Она божественна! Остальные же - всего-навсего грязь у нас под ногами. Красив
один мужчина...
- Ваши вкусы всем известны! Вы содомит, садист, демоническая личность.
Вам нравится совращать людей, особенно юношей.