"Жюльетта Бенцони. Гордая американка ("Женщины средиземноморского экспресса" #2) " - читать интересную книгу автора

поскольку племянницу пригласила на дамский бридж Долли д'Ориньяк. Миссис
Каррингтон очень любила такие женские сборища, где благодаря отсутствию
мужчин никто не ломается и не строит глазок. Здесь можно было просто
пообщаться в свое удовольствие.
И все же Александра была рассеянна, играла плохо и была вынуждена
просить извинения у партнерш, чего терпеть не могла делать.
- Вас расстроил отъезд мисс Форбс? - мягко осведомилась Долли.
- Нет, вовсе не это. К тому же отсутствие ее продлится недолго.
Наверное, просто разыгралась мигрень.
Ей было бы нелегко признаться, что все мысли ее были на предстоящем
вечере, устраиваемом божественной графиней Греффель в салоне на улице Астор
в честь певицы Лины Кавальери; она все гадала, будет ли там Фонсом. Она была
слишком честна сама с собой, чтобы не признаться, что сознательно оскорбила
его, однако и его реакция была для нее непереносима: у него была сугубо
индивидуальная манера смешивать комплименты и весьма неприятные замечания.
Александра набралась решимости излечить его от этой мании.
Умея, как никто, готовиться к бою, она нарядилась на славу, уделив
этому занятию немало времени: на ней было сказочное платье из расшитого
позолотой белого атласа, в волосах - диадема из крохотных золотых листочков
с жемчужинами, на груди - ожерелье одной с диадемой работы. В зеркале
отразилась фигурка из Кватроченто, которую с радостью изобразил бы сам
Боттичелли. Именно так оценили ее усилия Гаэтано Орсеоло и Робер де
Монтескью, которых она встретила в просторном вестибюле особняка Греффелей;
впрочем, это ей почти не помогло: вокруг нее так и вились мужчины, она вела
манерные разговоры, но сама слушала знаменитую певицу только вполуха, все
время надеясь увидеть знакомый силуэт - как оказалось, тщетно.
Вернувшись в "Ритц", она почувствовала небывалую усталость, но
объяснила это жарой, которую устроили в только что покинутом ею особняке,
желая создать комфортабельные условия для кавалеров и дам. На самом деле
существовало иное объяснение: вид опустевшей комнаты тети Эмити навеял на
нее печаль, и она пожалела, что не уехала с ней. Впрочем, это настроение
быстро прошло. Она была не из тех женщин, которые способны подолгу
оплакивать свои неудачи.
- Я нахожусь здесь для того, чтобы развлекаться, - вслух напомнила она
себе, начав снимать украшения, - и я не позволю этому болвану с претензиями
испортить мне все удовольствие. Слава Богу, не он один за мной ухаживает.
И действительно, в тот вечер особый интерес к ней проявил принц Саган.
Он говорил ей такие продуманные и льстящие ее самолюбию комплименты, что она
перевела дух после сомнительной галантности Фонсома. Пока не прибудет
Джонатан, она постарается сполна воспользоваться появлением нового кавалера.
Приняв столь мудрое решение и успокоительное, она отошла ко сну.
Утро она встретила, полная жизненных сил и оптимизма. Первым делом она
решила побывать в ранее облюбованной антикварной лавке на набережной
Вольтера, чтобы полюбоваться на древний клавесин, о котором ей прожужжали
все уши. Ей уже давно хотелось приобрести что-нибудь из старинной мебели,
без которой салон не салон. Сев в экипаж, она приказала отвезти ее по
названному ей адресу.
Инструмент, покрытый нежно-желтым лаком, обворожил ее. Александра тут
же сообразила, куда можно будет его поставить. Звук его напоминал
дребезжащий стариковский говорок, словно доносящийся сквозь толщу веков. Сам