"Жюльетта Бенцони. Чужой ("На тринадцати ветрах" #3) " - читать интересную книгу автора

обнажил свои толстые красные десны любителя мясного.
- Не такие уж мы злые. Мы лишь исходим из принципа, что всякая услуга
должна быть оплачена. Да, не забудьте о своем лоцмане! Это будет...
- Столько, сколько я захочу! Я не нуждаюсь в ваших советах, когда я
должен вознаградить хорошего моряка...
Золотая монета, которую он вручил лоцману, заставила таможенника широко
раскрыть глаза, но он решил воздержаться от комментариев. Однако теперь он с
большим почтением проводил путешественника до лодки, причалившей к наружному
трапу...
Через некоторое время - пришлось действительно ждать своей очереди -
Тремэн, пройдя через решетчатую ограду большого здания, где находилась
Служба, оказался перед чиновником, сидевшим за столом, закапанным чернилами.
Прежде чем обмакнуть перо, которое он по традиции держал за ухом, в
чернильницу, чиновник задал первый вопрос:
- Какой национальности джентльмен?
- Я француз. Вы не против?
- Ничуть... Ни-и-ичуть, - пропел чиновник.
- Вы говорите на моем родном языке? - удивился Тремэн.
- И еще на двух-трех других языках, но здесь вопросы задаю я. Итак,
соблаговолите сообщить мне ваши имя, фамилию, профессию и место жительства
для начала.
Гийом сообщил все это, не преминув заметить, что если бы у него был
паспорт, то все было бы гораздо проще. Чиновник возразил, что паспорт
приезжего у него, но все равно полагается спросить об этом еще раз. Он начал
писать с такой торжественностью, как будто подписывал соглашение о
перемирии, потом спросил:
- Дата и место рождения?
- 3 сентября 1750 года, Квебек. Садистский блеск появился в глазах
бюрократа.
- В Квебеке? Значит, вы не француз, а уроженец Канады, значит,
английский подданный...
Он едва закончил свою фразу. Тремэн, сильно покраснев, нагнулся через
стол, схватил чиновника за отвороты мундира и, приблизив его лицо к своему,
прорычал:
- Только попробуйте написать это, и я вас разорву пополам, неграмотный
дубина! Учите лучше свою историю! Когда я родился, это была Новая Франция, а
не ваша колония.
- Не сердитесь! - прохрипел тот. - Это... это... была шутка.
- С Гийомом Тремэном можно шутить лишь тогда, когда он этого хочет! Что
касается вашего юмора, то шутите в другом месте!
- Но... пожалуйста, отпустите меня!
Один из путешественников, стоявших позади Гийома, вмешался в их ссору:
- Оставьте его, месье, иначе ни вы, ни я не выйдем из этого здания. Вы
еще не ответили на его вопросы...
Гийом послушался. И пока его жертва приводила себя в порядок, он
посмотрел на своего нового собеседника. Это был человек лет пятидесяти,
плотного телосложения, хотя и не очень высокий. Лицо его говорило о
прекрасном здоровье и о длительном пребывании на свежем воздухе. Оно было
круглым, любезным, голубые, как горечавка, глаза излучали радость и
улыбались. Гийому показалось, что непонятно почему этот незнакомец был очень