"Жюльетта Бенцони. Чужой ("На тринадцати ветрах" #3) " - читать интересную книгу автора

сохранить себя, наш язык, религию, и, мне кажется, мы будем продолжать
бороться до тех пор, пока не создадим свое независимое государство.
- Вам никогда не удастся этого добиться! Англия никогда не выпустит из
своих рук то, что завоевала... А для этого все средства хороши...
- Ты никак не забудешь своего брата? По прошествии стольких лет рана
остается все так же свежа?
- Забыть предателя, которому англичане пожаловали титул сэра Ричарда
Тримэйна? Никогда. Его смерть ничего не меняет. Я до конца своих дней не
перестану проклинать его и всех тех, кому он служил.
- Да, нельзя сказать, что он оставил у нас добрые воспоминания, -
согласился Франсуа. - А вот твоего отца все помнят с хорошей стороны. До сих
пор вспоминают его щедрость и добрые дела. Он стал героем последних боев,
как и Воклен из Дьеппа, который весной 1760 года, увидев приближающиеся
английские корабли и не надеясь больше получить какую-либо помощь из
Франции, вызвал на бой целый флот и с одним своим суденышком вступил в такую
отчаянную битву, какой еще не видывал американский континент. И еще твой
старый приятель Бугенвиль...
- Мы и сейчас друзья.
- Мне кажется, у тебя есть много чего рассказать! Значит, Бугенвиль
сражался на берегу реки Ришелье, чтобы помешать соединиться силам Хэлдимана
и Марре. А рыцарь де Леви, имея две тысячи солдат, сражался против тридцати
тысяч противника. Пожалуй, нет более храброго и благородного рыцаря на
свете! Я видел его в тот день, когда он вынужден был сдаться Амхерсту и
сжечь знамена. Он появился с горсткой оставшихся с ним людей перед
англичанином, который хотел отказать им в почестях военнопленных. Он вынул
из ножен свою шпагу, сломал ее о колено и бросил обломки в лицо Амхерсту.
Это было так великолепно, что даже английские солдаты не выдержали и
приветствовали его криками "ура". Ты бы слышал эти крики! Впрочем, они
оказались не такими уж и плохими, эти бриташки!..
- Почему? Потому что они не уничтожили вас всех до одного или не
депортировали, как они поступили с акадийцами в 55-м?
- Может быть, им этого и хотелось, но они больше не могли себе
позволить такое. Губернатор Водрей провел переговоры и добился для нас
некоторых гарантий. Нам повезло - прости меня за это слово, - что английские
губернаторы оказались не такими уж подонками. Джеймс Марре, а затем и
Карлтон, получивший в дальнейшем титул лорда Дорчестера, поняли, что наше
порабощение было отнюдь не в их интересах. И в 74-м нам удалось получить Акт
Квебека, который мы теперь называем Хартией...
- И что вам это дало?
- Наша территория была расширена от Лабрадора до Великих озер. Нам
сохранили нашу религию, и мы остались католиками в папском подчинении. Мы
сохранили наше французское гражданское право, а также земельное право и
старую помещичью систему. А вот уголовное право у нас английское, и члены
Совета, который нами управляет, назначаются Лондоном...
- И вы удовлетворены этим?
- Нет, но пока мы можем жить и трудиться. Ах, Гийом, Гийом, я вижу, что
разочаровал тебя, но скажи мне, кого стоит больше бранить в нашей историй:
Англию, которая всегда добивается того, чего хочет, или Францию, которая нас
бросила, ничего не сделала, чтобы помочь нам и сохранить эти "несколько
арпанов снегов", как выразился какой-то глупец?