"Лилия Беляева. 'Новый русский' и американка" - читать интересную книгу автора Это меня немного успокоило. Да и ноги разболелись - я же ведь не
только кричала, но и топала как-то невольно. Топала, топала, а потом вздохнула, пошла приняла душ, попшикала на свое посвежевшее тельце дезодорантами и духами, закуталась в прелестный розово-жемчужный пеньюар, изысканно отороченный кружевами, всякого рода бантиками; и почему-то с большим удовольствием своими ногтями вгрызлась в его заповедную, душистую, возбуждающую мякоть. И все равно недоумение и так и сяк терзало мою беспокойную, неуемную душу: "Ну почему, почему этот высокий, прелестно загорелый "новый русский" отверг меня, да ещё так дерзко и грубо? Как же мне жить дальше с таким вот гнусным настроением? С неожиданным чувством ущербности? С кровавой раной в сердце?" Вообще-то я не курю, так, иногда балуюсь для вида. Не хочу портить цвет лица. Но в эту отчаянную, горькую минуту мне очень захотелось сигарету. И я в своем чудесном пеньюаре, непосредственная, как всякая красавица, вышла в коридор и стала ждать, кто пройдет, чтобы попросить сигарету, как когда-то в студенческие годы. Минуты через две в конце коридора показалась мужская фигура, высокая, худощавая, даже издали чем-то привлекательная. Вблизи же я увидела седоватого господина лет пятидесяти со щеточкой усов под крупным выгорбленным носом, с лысой как шар головой и сказала: - Будьте столь любезны, мне нужна сигарета... Но он не мог промолвить ни полсловечка. Онемел, абсолютно онемел, уставившись на мое будто бы упрятанное в ткань восхитительное тело. И я его вполне поняла. Ну как можно пройти мимо женщины, у которой сквозь жемчужные переливы розоватого шелка сияют её тугие, крупные, сочные, как спелые искрится мягчайшая шерстка там, там, в самом райском закуточке? Как мы очутились в постели - не знаю. Но все, все было восхитительно. Он очень долго, умело оглаживал мои предплечья, лопатки, локти, сосочки, предварительно со знанием дела облив их медом (как ни странно, мед оказался в его кармане), а потом пробежался пальцами рук и ног по моему задику, передику, сексапильной ложбинке между бровями, эротическому третьему сверху позвонку, и я сомлела окончательно, признав его полное превосходство над собой, столь необходимое каждой женщине в подобных ситуациях. - О чудо! О прелесть моя! О рай земной! - произнес он по-английски и добавил несколько слов ещё на каком-то языке. Я, естественно, полюбопытствовала, что он сказал, кто по национальности. К моему восторгу, он оказался представителем очень маленькой народности, проживающей на севере Турции, - курдом. И этот курд, представьте себе, как вытащил для боя свое мужское оружие - так я и лишилась дара речи. Ну никак не могла понять, откуда у столь худого, весьма пожилого человека такое сокровище, похожее на аравийскую дыню? И когда он применил этот плод на практике - я ещё более зауважала себя за сообразительность. Надо же мне было в удачнейший момент оказаться в коридоре и выловить такой необыкновенный экземпляр! - Сколько вам лет? - спросила я в процессе очень, ну очень длительного сексуального контакта, слегка задыхаясь от усилий, экстаза и абсолютной раскрепощенности. Он улыбнулся, пощекотал мой дивный носик щеточкой своих усов и |
|
|