"Лилия Беляева. 'Новый русский' и американка" - читать интересную книгу автора

конце концов? И я заставила себя не спешить с уходом - небрежно, свысока
оглядела его унылую фигуру, сидящую на постели с сигаретой в руках,
какую-то посиневшую картофелину - остаток еды на тарелке, стеклянную
пепельницу, доверху набитую вонючими окурками, серо-зеленый переливчатый
галстук, болтающийся на створке полуотворенного шкафа, темно-коричневые
туфли с засунутыми внутрь комками синих носков...
- Ол райт! - сказала я с усмешкой и взялась за дверь, чтобы выйти.
Но тут он спохватился, бросился к шкафу, приговаривая какое-то русское
слово, вероятно, обозначавшее - "сейчас, сейчас..." Мне стало любопытно, я
подождала. Наконец он обнаружил, что искал. Бутылка коньяка!
И как же мы с ним напились! Пол каюты поехал у меня в одну сторону, а
потолок - в другую. Он включил какую-то громкую ритмичную музыку и
попытался подхватить меня для танца. Хохоча, мы рухнули на постель и
сделали ещё один, на этот раз маленький, секс. Не знаю как, но я,
заинтригованная, все-таки вызнала у него, почему он в первый раз так грубо
поступил со мной - сел, закурил и - ни слова. И каким-то образом, собрав
вместе тройку английских слов, он объяснил мне, что - думал, курил и думал,
кто я такая есть - американка или англичанка.
Я так и не поняла, какое это имело для него значение. Да ведь он и сам
не понял, потому что, как я наконец догадалась, с самого начала был крепко
пьян.
- О! - сказала я самой себе. - О! Если он в экстремально пьяном виде
способен совершать чудеса в сексуальных поединках, то как бы он выглядел,
будучи абсолютно трезвым? Это, видимо, нечто...
Но что-то воистину рыцарское все-таки было в этом пьяном русском Иване
- он взялся довести меня до моего номера, и мы кое-как, но проделали эту
довольно сложную процедуру. Я поцеловала под конец его надбровную дугу, от
которой на меня внезапно повеяло пронзительной сексапильностью, и закрыла
за собой дверь. И в чем была - рухнула на постель. Я чувствовала себя как в
кино - русской пьяной бабой. И вот тогда-то впервые и зародилась во мне
мысль - описать все свои похождения и стать таким образом знаменитой.
Уверена, не много найдется американок, которые сполна испытали ощущения
пьяной русской бабы, которую только что трахал пьяный русский Иван. Не
правда ли?
...Я уснула, представьте себе, с улыбкой на устах. В платье, помятом и
испачканном. Впервые в жизни.
Но когда проснулась - огорчилась, что это мое любимое, легчайшее,
прозрачное платье так пострадало, и я расплакалась. И только спустя минут
пять догадалась, почему плачу так горько и неостановимо. А плакала я от
обиды, от горькой обиды на высокого русского блондина, который оказался
таким хамом и не оценил меня, не придал никакого значения ни моей
американской выдающейся внешности, ни даже тому, что за мной стоит великая
Америка и весь её могучий военный потенциал.
Вот тут я и раскричалась, не в силах сдержать обуревавших меня чувств:
- Негодяй! Дерьмо! Импотент ползучий! Чтоб ты сдох! Чтоб у тебя сейчас
же отвалился твой поганый, бездарный, отвратный, так и лезущий в глаза
член! Плевала я на тебя! Плевала! Я знала такие... такие... такие...
фаллосы... Чтоб ты знал! Ну кто, кто ты такой, чтоб пренебречь мной? С
абсолютно грязными пятками и криминальным прошлым? Ненавижу сами слова
"новый русский"! Ненавижу и презираю!