"Лилия Беляева. 'Новый русский' и американка" - читать интересную книгу автора

Начну с основного - с его члена, разумеется, ибо предвижу, что
читающим мою исповедь более всего интересно именно это. Член у китайца
оказался похож на баклажан, если с него содрать темную, сливовую шкурку и
слегка-слегка пообстругать. Действовал он этим "баклажаном" весьма и весьма
результативно. Моя интимнейшая, божественная, притязательная дырочка то и
дело оказывалась забитой наглухо, словно борт судна, давшего течь. Вот тебе
и, так сказать, китайский "баклажан"!..
Но с поцелуями у моего китайца выходило не очень. Я сразу поняла: он
из тех, кому самое основное - вбивать сваи. И тут он, ничего не скажу, -
отменный мастер, способный на долгую и очень профессиональную работу. Так
что мы оба в конце концов утомленно распались, как две измочаленные карты,
и долго-долго пытались отдышаться. Блаженный миг трудовой усталости и
сполна воплощенной в действие отваги!
Да! Забыла упомянуть, что мой чудесный китаец время от времени очень
красиво, по-китайски, комментировал происходящее и восклицал интригующим
шепотом:
- Мой нефритовый стержень опускается... опустился на дно твоей
драгоценной рубиновой чаши...
Или:
- Наконец-то... наконец драгоценные ворота твоего опалового грота
покрылись легкой серебряной росой неудержимого, пылающего желания,
пылающего как костер из сухого бамбука, возлежащий на изумрудах и алмазах
посреди голубой чаши небес.
И это он, он, мой чудесный, неутомимый китаец, пообещал мне доставить
неземное наслаждение с помощью старинной, тысячелетиями апробированной
позы, которая называлась исключительно изящно и отчасти экстравагантно -
поза колибри, сидящей на ветке вишневого дерева, загнутой одновременно
книзу и кверху.
Но вот незадача - мой самоотверженный китаец с исключительно чистыми
ногтями, в том числе и на ногах, с очаровательным запахом крепкого мужского
одеколона и дикого зверя, прячущегося среди молодого бамбука, оказался,
увы, не чистопробным китайцем, а помесью. Его мать, китаянка, вышла замуж
за индуса. В результате на свет появился мой Ли, или Чан, я ведь имени
никогда не спрашиваю, к чему? В таком деле, как секс, самое существенное,
считаю, вовсе не имена, а тела и их способности дарить друг другу жар, пыл,
инициативу и энтузиазм.
Словом, несколько разочарованная, я желала в постели, а мой полукитаец
каким-то особым, изысканным образом, до сих пор неведомым мне, слегка
щекотал мои пятки, а именно - ушами, то одним ухом, то другим. Потом стал
водить по моей ступне своим коротковатым носом, что было довольно необычно,
но приятно. Потом, видимо, раззадорившись, стал лизать мои пятки своим
горячим языком. Я успела отметить - его язык отменно розов, без
несимпатичного белого налета, свидетельствующего о дурной работе
пищеварительных органов. Мне это, не скрою, было приятно, что вот совсем
вроде случайно, а достался вполне качественный экземпляр китайца. Ах, да,
полукитайца... Но так или иначе...
Естественно, в конце концов мои ступни удостоились чести быть
обласканными его поначалу, честно скажу, довольно дрябленьким членом,
похожим на увядшие листы салата, или свекольную ботву... но вскоре его
бедовый "баклажанчик" принял подобающую его сану форму и даже как бы