"Лилия Беляева. 'Новый русский' и американка" - читать интересную книгу автора

Так вот, я представила себе, что там, среди камней, очутилось мое
лучащееся красотой и желанием тело и рядом желтенький, голенький и уже
раззадоренный япончик во всеоружии своих мужских доблестей, - тогда бы
имело смысл всем этим оцепеневшим от пустопорожнего созерцания зрителям
пялиться на эту лужайку с камнями.
Я ещё так подумала - а если бы среди этих камней нам с разгоряченным
япончиком оказаться лунной ночью, когда воды изумрудно-золотисты и цветет
сакура... И чтоб в руках моего самурайчика поблескивал длинный такой
стальной меч... Для начала, чтоб накалились страсти... Потом меч
отбрасывается, но, прежде чем впустить доблестного самурая в свои заветные,
лучезарные глубины, я непременно трону рукой холодное, опасное лезвие и
вздрогну от ужаса и добавочного вожделения.
А он тотчас же отбросит этот страшный, тяжелый символ самурайской
доблести, излучающий упоительный сексапильный блеск, в сторону и возьмет в
руку свой сугубо личный, живой меч, сверкающий пурпуром огня даже сквозь
шлем презерватива, и точным движением руки знакомой с каратэ, воткнет его в
мои истомленные, нежные, заинтригованные ножны...
И я так это все ярко представила себе, сидя в каюте возле зеркала, что
едва не задохнулась от желания скорее-скорее заполучить япончика! Черт с
ним, что пока я на русском теплоходе, но для начала можно пренебречь
классическими условиями эксперимента и заняться сексом с японцем на чужой
территории. В конце концов кто или что мне мешает повторить эксперимент
точно по правилам - там, в Японии? Тем более что мое лоно вспыхнуло помимо
воли, и я уже услыхала даже у себя в горле шум бушующего пламени, и как его
горячие, жадные язычки лижут изнутри кончики моих грудей, мягчайшую
округлость пупочка и даже внутреннюю поверхность коленей. Еесли бы я была
где-то одна в пустыне, среди льдов - я бы, конечно, занялась мастурбацией.
Но ведь в моем распоряжении целый пароход! Я видела вечером, сколько
японцев садилось на него! Следовательно, все будет так, как я хочу.
Выскочила на палубу, под розовые лучи раннего солнца, встала против
ветра, кокетливо придерживая рукой свою легкую, широкополую шляпу, а сама
через черные очки ощупала всех, кто был вокруг, острым, прямо шпионским
глазом. Но, увы, ни одного японца!
На палубе, прислонившись к леерам жидкими старческими животами, стояли
всё какие-то законченные дамы и джентльмены довольно плебейского, унылого
западноевропейского вида и незнамо зачем глядели в море, которое ничуть не
менялось, - всё море и море в небольших, почти без гребешков пены
волнишках. Ясно, что мне здесь никак не развернуться. Где же, где же вы,
японцы? Я жажду до ломоты в каждом зубе и голеностопе схватить новенькое,
экзотичное, сделанное точно в Японии и положить на язык и надкусить... Ах,
мы, женщины, так подчас привередливы и непредсказуемы!
Но в ответ на мои внутренние стенания только ровно гремит двигатель
или что-то там такое и шелестят волны.
Кстати, двигатель стучит весьма двусмысленно и вызывающе, словно
выполняет в прекрасном темпе восхитительную сексуальную работу. А пена за
бортом так похожа, так похожа на бурлящую в экстазе сперму... Мне даже
стало немного смешно...
Однако как тут посмеешься, если лоно уже горит огнем и пламя бешеного
желания сжигает не только груди, но даже уши, тазобедренный сустав? Чуть не
плача обернулась в другую сторону - и - вот так удача! - натолкнулась