"Василий Белов. Час шестый ("Час шестый" #3) " - читать интересную книгу автора

Дело, значит, мое совсем безвыходное... Гражданин кочегар...
- Да я не кочегар! - отозвался наконец человек в паровозном окне. - Я
помощник...
- Таварищ помощник, я, значит...
В шипении паровозного пара, в запахе горячей смазки и гари паровозный
помощник не расслышал последние слова. Но Евграф рад был уже и тому, что
"кочегар" вступил в разговор, что его, Евграфа, не гонят прочь. Из какой-то
невидимой трубки то и дело со свистом вылетал пар, и, боясь обжечься, Евграф
отступал подальше от горячей машины, не останавливая свою просьбу.
Наконец паровозник понял, чего хочет от него мужик в шоптаниках, и
завертел головой в фуражке:
- Нет, нет! Нельзя!
- Да я бы тебе отплатил, не сразу, а отплатил бы! - кричал снизу
Евграф.
Помощник машиниста исчез из окна, но вскоре появился в паровозной
дверце, пальцем подозвал Евграфа поближе. Здесь было потише, и Евграф
услышал:
- Нельзя! Строго запрещено! Откуда сам-то?
- Из турмы! - громко ответил Евграф и начал опять объяснять свое
"безвыходное".
- Ступай в самый конец, поезд пойдет, ты встань на подножку. Доедешь...
Только держись крепче...
"Кочегар" поглядел в обе стороны, не слышит ли кто его совет мужику. И
пропал в жарком вонючем паровозном нутре.
Евграф опять остался один как перст. И хотя немного воспрянул духом,
тревожное состояние не покидало его. Как доехать? Без билета ездить никому
не положено, даже начальство обязано покупать билет.
Проводники как раз начали впускать народ. Мешки, чемоданы, узлы
мелькали вдоль поезда, народ толокся у всех подножек. Евграф, не помня себя,
побежал к последнему вагону. Когда двери вагона перед отходом поезда
захлопнулись, он хотел взгромоздиться на подножку. Его опередил какой-то
подросток в кепке.
- Куда лезешь? - громко прошептал парень. - Иди в другое место, там и
езжай!
Евграф ничего не хотел слышать. Вцепился в поручень. Поезд пошел, и
оказалось, что места на подножке вполне хватило двоим. Парень миролюбиво
попросил закурить, но Евграф не расслышал, он стоял на подножке ни жив ни
мертв. Стучали колеса, вагон вздрагивал и качался, мелькали дома, приторно
пахло паровозным дымом. "Еду, еду ведь вроде бы!" - ликовало внутри Евграфа.
Он рано радовался. На второй Вологде поезд сделал остановку, дверь вагона
раскрылась, и раздался грозный окрик проводника: "Этто што такое! Ну-ко марш
вниз! Чтобы не было духу!"
Оба "зайца" послушно освободили подножку, но когда проводник закрыл
дверь и вагоны пошли, парень заскочил обратно. Евграф не посмел... Стоял он
на песке полотна, стоял и глядел, как последний вагон исчезал вдалеке. Пусто
было и на душе, и на перроне второй Вологды. Пусто было и в мужицком
желудке, и в тюремном мешке. Но Евграф не замечал пока своего волчьего
голода. Он не знал, что делать и как быть. Мысль о внуке Витальке и даже
образ мальчика, который в одной рубашке топает вдоль лавки, опять взбодрили,
вернули его к самому себе. Он крякнул и огляделся. Старушка в синей кофтенке