"Василий Белов. Кануны (Хроника конца 20-х годов) " - читать интересную книгу автора

- А что, девка, одна так одна и есть, - говорил Носопырь. - И я вот
один, а мы бы двое-то... Две головешки дольше горят.
Носопырь поскреб батогом сучок в полу.
- Ой, да уж, что уж, ой, Олексий, - ойкала Таня, не зная что делать.
Микуленок за печкой фыркнул изо всей силы, какая скопилась в груди от
долгого напряжения.
- Ну, дедко! - Микуленок согнулся от смеха в дугу, выскочил из-за печи.
Сел на пол у дверей, закашлялся и долго не мог ничего сказать.
- Ну, дедко! Ну и дедко! Да по такому делу... По такому делу... Давай
четвертинку, Матвеевна! Буду сам главным сватом...
Пока Таня сообразила что к чему и начала ругать Носопыря сивым дураком,
водяным и бесстыжею красноносою харей, пока искала для Микуленка луковицу, а
он распечатывал четвертинку, чтобы выпить с Носопырем, случилось никем не
предвиденное событие.
Ребятишки, еще задолго до этого выследившие
Носопыря, заперли снаружи ворота избушки. Они воткнули в пробой плотную
деревяшку, закидали порог снегом, утрамбовали, наносили из колодца воды,
облили и бесшумно удалились, лишь в другом конце Шибанихи они дали волю
восторженным и победным крикам.
Все остальное доделал за них крепкий, не менее озорной новогодний мороз.


III

К вечеру, пока не поднялось главное молодежное игрище, Шибаниха
распределилась на две большие компании: одна в доме Евграфа Миронова, другая
у Кеши Фотиева.
Не каждый старик в Шибанихе помнит молодость задубелой мироновской
хоромины. Двухэтажный пятистенок с зимовкой не нагнулся еще ни в какую
сторону. Широкий сарай, куда с любым возом въезжают по отлогому въезду, -
под одной крышей с домом, на сарае три сенника-чулана. Между сенниками - до
крыши набитые соломой и сеном перевалы: там и в крещенский мороз пахнет
июньским травяным зноем. На переводах, под крышей висят на жердях гирлянды
зеленых березовых веников, пучки табачного самосада, свекольная и брюквенная
ботва. Под настилом сарая - три низких теплых хлева для рогатой скотины и
конюшня. Под въездом вкопан сруб неглубокого колодца для скотинной воды,
около - поленница заготовленных впрок березовых плашек Лежит пластами
береста - скалье для перегонки на деготь, сложены черемуховые заготовки для
вязов и стужней. Там же большая груда еловой хвои, чурбан для ее рубки, а на
стенных деревянных гвоздях висит скрипучая, промазанная дегтем сбруя. Под
летней избой - два темных подвала с чанами и сусеками, с кадушками соленых
рыжиков, огурцов и капусты, с коробьями беленых станов холста, с корзинами
мороженой клюквы и толоконным ларем. Не считая гумна с двухпосадным овином,
имеется у Евграфа Миронова амбар, а около дома, на спаде холма, вырыт
картофельный, на один скат, погреб. Внизу, у реки, где кончаются огороженные
косой изгородью грядки, стоит закоптелая баня. Вся постройка стара, но
изобихожена, дровни, розвальни, выездные сани, соха и железная, купленная в
кредит борона прибраны под крышу. Лошадь, две коровы с нетелью и шесть
суягных романовских ярок стоят в тепле. Двух петухов с десятком рябых
молодок Евграф в расчет не берет и считает бабьей забавой.