"Руслан Белов. Руслик и Суслик" - читать интересную книгу автора

понравиться!
Вера отдернула руку, потянувшуюся к свинке.
- Я унесу его через неделю, - пережив "сволочь", сказал Чернов заранее
приготовленную фразу.
Женщина, с которой он бок об бок прожил шесть лет, казалась ему
механической.
- Унесешь! - подбоченилась тетка. - Да он за неделю Суську трижды
обрюхатит!
Глаза ее озабоченно бегали от глаз Чернова к глазам племянницы. "Есть
еще что-то между ними, есть! Не дай бог, помирятся!"
- Принес подарок за сто рублей... - почувствовав беспокойство тетки,
выдала Вера.
- Да он нищий! - довольно осклабилась Лиза. - Посмотри, на нем все
тобою куплено!
Тетка была права. В бытность супругом Веры зарплаты старшего научного
сотрудника хватало Чернову лишь на проездные билеты и покупку основных
продуктов питания. Все остальное по своему разумению покупала жена,
зарабатывавшая во много раз больше.
- Даже носки и те твои! Два года прошло, а твои! - мстительно блеснули
глаза тетки.
Несколько лет она терпела этого своевольного человека в доме, несколько
лет она была вынуждена молчать, но вот его разверстые раны в ее
распоряжении!
Оскорбленный Чернов принялся делать дыхательные упражнения, но
йоговские штучки не помогли, и он вышел из себя. И в относительно приличных
выражениях сообщил Лизе нечто такое, что та, несколько секунд похватав ртом
воздух, ретировалась к себе.
Следом побежала Вера. Успокаивать - тетка могла отказаться сидеть с
Полиной вечерами.
Чернов подошел к дочери.
- Дай хоть поцелую тебя на прощанье.
Полина, выронив Руслика-Суслика, отшатнулась, споткнулась об самокат,
подаренный матерью, и упала под стол.
- Ты что!? - вскричал Чернов, пытаясь поднять дочь на ноги.
- Не целуй меня, не целуй! Бабушка вчера сказала, что холостые мужчины
все болеют от нехороших женщин. Забирай свою свинку и уходи!

***

На станции Чернов зашел в бар и выпил стакан вина. Руслику-Суслику,
скребшемуся в коробке, он купил картофельных чипсов.
Макарыч, крепкий и высокий шестидесятилетний мужчина, нашел их на
платформе, в двух шагах от милицейского пункта.
- Ты что, подлец, моей жене сказал? - схватив за грудки бывшего свояка,
закричал он на весь перрон.
Чернов втянул в себя воздух и понял, что влип: Макарыч, в отличие от
него, был безнадежно трезв. Будь он выпившим (как обычно под вечер), Чернов,
конечно, немедленно бы освободился от захвата. А в существующем контексте,
понял он, стоит хоть легонько оттолкнуть правозащитника, как тот мешком
упадет на асфальт, закричит благим матом, и ему, Чернову, ночь, а, может