"Руслан Белов. Крайняя маза" - читать интересную книгу автора

Там крокодилы. Договорились?
- Договорились. Я позвоню тебе позже. Тут меня один немец белокурый
достает...
Юлия почувствовала, что Смирнов почувствовал. И, как всегда,
отредактировала ситуацию в свою пользу:
- Он такой представительный, настоящий фриц, а жена у него - ты
ухохочешься - маленькая семенящая китаянка с маленькими ножками и двумя
сыновьями, полуистинными арийцами, полукитайцами.
Смирнов знал, что европейские мужчины своим туземным эмансипированным
женщинам предпочитают неграмотных, но домовитых жительниц Китая и
Юго-Восточной Азии.
- Она тебе глаз не выцарапает?
- Как? Она у себя в номере, а мы - у меня!
Они засмеялись.
- Ну ладно, - совсем отошел Смирнов. - Будь осторожна. У меня есть
серьезные основания полагать, что...
- Не порть мне настроения, милый. Я позвоню позже. Этот немец меня
достал. Так прижал, что не знаю, что и делать...
- В шахматы, что ли играете?
- Да, Испанскую партию. Ладно, милый, я, кажется, увидела как минимум
ничью...
Положив трубку, Смирнов уселся напротив Стылого. Насадил его на
взгляд.
Тот поерзал. Подвинул к Смирнову пачку сигарет:
- Кури.
Евгений Александрович закурил. Он думал, ехать ему в Египет или нет.
- Не надо в Египет, - ответил Шура. - Максимум, что ей могут там
сделать, так это подбросить в постель морского ежа.
Ежи в Египте были колючие. Смирнов знал. Наступил однажды.
- И вообще забудь пока о ней. В настоящей ситуации она ничего не
решает, - продолжил Стылый, наблюдая, как Смирнов курит. Сам он бросил эту
вредную привычку, но иногда ему хотелось наплевать на свое здоровье. - Она
уже сделала свой выбор, ты об этом недавно говорил. Она как метеорит,
который не свернет, и который долбанет в первые попавшиеся ворота, чтобы
рассыпаться в песок. Все решаешь ты. Ты, который может свернуть, может
вернуться и может обойти.
Смирнов курил, выпуская дым к потолку.
- Так что ты решил?
- Надо с ней поговорить, - ответил Смирнов, докурив сигарету до
фильтра.
- Ты знаешь, что Остроградская ответит, - поморщился Стылый запаху
горящей пластмассы. - Она не отступит еще и потому, что будешь просить ты.
Она - Дева, упрямая Дева, ты сам только что говорил.
Смирнов набычился. Он понял: "Юлия - Дева. Человек несгибаемой воли. А
ты Рыба. Перекошенная камбала, камбала, сердцем прижавшаяся к затхлому
донному илу".
Наверху заходили по полу. Тук-тук-тук туда-сюда. Евгений Александрович
мог поклясться, что это стучат высокими каблучками домашние туфельки Марии
Ивановны.
"...Без задников туфельки, на голую ножку. Пятки гладенькие, розовые,