"Руслан Белов. Крайняя маза" - читать интересную книгу автора

как будто только что родились.
Туфельки стучат по толстенному персидскому ковру? Черт те что.
Не черте те что, а сигналит. Живи я над ней, я бы давно чечетку над ее
кроватью танцевал..."
- Я его убью, - выцедил Смирнов, глянув на потолок. Он имел в виду
Бориса Михайловича.
- Если ошибешься хоть на миллиметр, хоть на слово, хоть на минуту, они
тебя в ящик сунут...
- Какой ящик?
- Узнаешь...
Смирнов понял, что его берут на "слабо". И напрасно - ведь он уже все
решил.
- Посмотрим... - усмешка получилась натуральной.
- Спорим, что размажут! - продолжал давить Стылый. - Ты же пижон,
фраер, ботаник.
- На что споришь?
- На ящик шампанского. Есть какие-нибудь мысли по этому поводу?
Стылый ковал железо, пока горячо.
- Скоро узнаешь. А теперь вали отсюда. Устал я слушать.
Стылый пожал плечами и ушел, не простившись.


17. Современная наживка.

Смирнов покурил у окна. Наронял пепла на подоконник. Потом заходил
взад-вперед. На душе было отвратительно.
Но есть Бог на свете.
Позвонила Мария Ивановна. По телефону.
- Ты ничего не чувствуешь?
- Чего не чувствую?
- Как пирогом пахнет?
Смирнов задумался. До приезда Юлии оставалось неделя. "Успею
реабилитироваться до неузнаваемости? Успею. Орехов куплю, отбивных нажарю и
отстреляюсь, как обычно".
- А с чем пирог?
- А с чем ты хочешь?
"Ох уж эти женщины. Нет у него никакого пирога".
- С капустой. И капуста должна быть...
- Знаю. Приходи через полчаса.
Евгений Александрович пошел в прихожую посмотреть на себя в зеркало.
Вид у него был так себе. Совок, только что решивший, что купить:
полкило вареной колбасы за два двадцать или три бутылки рязанского
жигулевского пива.
"Надо входить в образ.
Ты - киллер.
Солоник.
Никита с ударением на "а".
Джакол.
Нет, Брюс Уиллис.
Да, Брюс Уиллис в роли улыбчивого убийцы Джимми Тудески".