"Лора Белоиван. Черненькие штучечки" - читать интересную книгу автора

На кладбище, когда Анатолия Михайловича уже отпели и зарыли в грунт, а
гости потихоньку пошли к своим автомобилям, мать подошла к притворно
плачущей мерзкой твари (удивительно, как удалось этой старой морщинистой
ведьме женить на себе ее сыночка - поди, месячные в котлету добавила),
развернулась и изо всех сил ударила ее по морде.

А затем перевела дух и сказала:

- Дрянь такая.

И пошла домой с большим облегчением.


ХЭППИ ЭНД

Сергей Николаевич, страдая от несчастной любви, проткнул себе вилкой
язык и даже не заметил. Только в кастрюльке, из которой он ел луковый салат,
все закрасилось красным и всплыло на поверхность. Кровь в кастрюльке
прибывала до тех пор, пока Сергей Николаевич не понял, что сидит над салатом
с высунутым языком, из которого хлещет.
Сергей Николаевич попробовал было закрыть рот, но язык, став горячим и
каким-то большим, во рту не помещался. Тогда Сергей Николаевич попытался
запихнуть его пальцем, но добился только того, что из языка сильно брызнуло
и попало на стенку. Все было так плохо, что Сергей Николаевич заплакал.

Марина Олеговна, которую несчастливо любил Сергей Николаевич, жила
окнами напротив и несчастливо любила Сергея Николаевича, наблюдая за ним в
театральный бинокль. Окуляры бинокля были довольно слабыми, и Марина
Олеговна для улучшения видимости растягивала себе левый глаз. Когда Сергей
Николаевич пытался запихать свой раненый язык в рот с помощью пальцев,
Марина Олеговна так натянула глаз, что он лопнул. Женщина была увлечена и не
почувствовала боли, только мужчина в доме напротив пропал из ее поля зрения.

Сергей Николаевич, сидя у себя в кухне на столе, перестал плакать,
протянул руку и снял со стены небольшое зеркало. Он хотел исследовать рану
на языке, но она была не сверху, а снизу. Язык требовалось немного вывернуть
и сдвинуть вправо, но он не подчинялся сигналам из мозга. Помогая себе
пальцами, Сергей Николаевич стал крутить язык по часовой стрелке, стараясь
не пачкаться кровью. В момент, когда рана стала доступной обзору, Сергей
Николаевич увидел в зеркале отражение соседнего дома и Марину Олеговну в
окне. Забыл обо всем на свете, Сергей Николаевич продолжил крутить свой язык
до тех пор, пока не оторвал его.

Марина Олеговна, безуспешно протирая левый окуляр бинокля, решила
сменить угол зрения и принялась растягивать правый глаз. Сергей Николаевич
на мгновение четко прорисовался в окуляре, но тут же исчез из него навсегда.
Марина Олеговна, задрав халат, стала протирать подолом теперь уже оба стекла
бинокля, немного удивляясь тому, что совсем ничего не видит без театральной
оптики, а та, похоже, испортилась.