"Лора Белоиван. Маленькая хня" - читать интересную книгу автора

смерть? за сладкий миг свиданья..." не выходили у меня из головы. Больная, я
постоянно хотела виснуть у Пушкина на шее и жертвовать ради него своей
жизнью. Мне было по-настоящему скверно. Слезились глаза и ныло сердце.
- Пушкин, может, останешься? - просила я время от времени.
- Белкина, ты такая хорошая, - целовал меня в нос Пушкин, - я тебе
посвящу какое-нибудь произведение. Из стареньких.
Мы еще сгоняли с ним в Тунис, Магадан, Нидерланды и Тель-Авив, где
Пушкин прошелся по улице имени себя и, свернув пару раз, сильно удивился,
оказавшись на улице имени Горького. "Как так получилось?" - недоумевал он.
Мы прошли по улице Горького и, свернув пару раз, оказались на улице Пушкина.
"Какой ужас", - сказал Пушкин. "Преемственность в русской литературе", -
сказала я. "С точки зрения евреев", - предположил Пушкин. "Наверное, мы не
там сворачиваем", -предположила я. "Наверное, да", - согласился Пушкин.
Оставшись на ночь в Англии, мы планировали смотаться завтра в Страну
сайгаков и автора неизвестных стихов "Коян, каскыр кележатыр!" Там мы хотели
повидать двоюродного брата Балды Алдара-Косе, а заодно положить букет
каких-нибудь растений на могилу Абая Кунанбаева. Но тут у меня впервые за
все время, начиная с несъеденной утки по-пекински, зазвонил выданный на
работе мобильник.
- Вы должны срочно показать Пушкину памятник Пушкину. Один. Выберете
самый лучший, - сказал шеф и отключился.
- Пес звонил? - догадался Пушкин.
- Ага, - кивнула я.
- Метроном ебаный, - сказал Пушкин.
- Кстати, ты не знаешь, кто его сын? - спросила я.
- Какой еще сын? - удивился он.
- Ну, агентство называется "Кербер и сын".
- Так он и есть сын.
- А Кербер, стало быть, его папа?
- Да нет у него никакого дополнительного папы! Он сам себе и сын, и
папа, - объяснил Пушкин.
- Блин, вот я дура! Ну точно же, его ведь зовут Эдуард Эдуардович!
- Ты умная, Белкина. Только не всегда и не везде. Слушай меня, я тебе
английскую народную песенку спою:

You're the kind that always loses,
Bliss and you are all at odds:
You're too sweet when chance refuses
And too clever when it nods.

Пушкин пел, а я танцевала руками. Мы остановились в отеле без названия.
- Я тебя люблю, Белкин, - сказала я в номере, раздеваясь.
- Я тебя люблю, Белкина, - сказал Белкин и посвятил мне свои повести.
Я уже знала, какой самый лучший памятник покажу ему.
Это был яркий безветренный день. К монументу мы подошли никем не
замеченные. "Дубельт", -уважительно постучал Пушкин по памятнику. "Ага".
"Почему у меня двенадцать пальцев?" - спросил он. "Для запаса", - пояснила я
и отошла в сторонку, чтобы не мешать. Напротив друг друга стояли два
Пушкина: мой Белкин и наше все. Болезнь моя сильно прогрессировала: я любила
и того, и этого.