"Адольф Бело. Две женщины " - читать интересную книгу автора

сожалею. Ну, когда вы можете жениться - через месяц, через три недели?
- Поистине, Елена, - сказал резко Морис, - вы приписываете мне мысли,
которых у меня нет.
С минуту она молча смотрела на него, затем произнесла голосом, который
выдавал на этот раз все ее чувства:
- Эти мысли, Морис, вы вынашиваете уже давно; я вас знаю и вы ничего не
скроете от меня. Я догадываюсь обо всех побуждениях, обо всех слабостях
вашего сердца. Но вы - честный человек, вы боитесь остаться в долгу передо
мной; вы считаете долгом чести не разрывать узы, соединяющие нас, и хотя вы
не можете не думать о свадьбе, вы никогда не договоритесь о ней. Я отдаю вам
должное, Морис, и сама возвращаю вам свободу. Что ж, воспользуйтесь ею, мой
друг. Я более рассудительна, чем вы думаете. Наша связь действительно
слишком затянулась: не надо, чтобы подобные вещи длились до бесконечности.
Вы должны начать узаконенную, честную семейную жизнь. Я не могу запретить
вам иметь семью, детей, я, которая проведу всю свою жизнь, страдая от того,
что у меня их нет! Когда минуют годы и все страсти затухнут, как сладостно,
как чудесно должно быть вновь ожить в жизни других и снова услышать биение
сердца, которое больше не бьется!.. Видите Морис, я говорю с вами как
подруга - последуйте же совету, который я вам даю. Расстанемся, как следует
расстаться порядочным людям - чистосердечно, доброжелательно, без взаимных
упреков... Пожмите руку, которую я вам протягиваю.
Она протянула ему руку, и Морис, оглушенный услышанными словами,
взволнованный тысячью противоположных чувств, машинально сжал ее. Тогда боль
и негодование Елены разразились вдруг со всей силой. Дрожащая, заплаканная,
она воскликнула, указывая на руку, которую Морис еще сжимал в своей:
- Он пожал ее! Он согласился на то, что я ему предложила! - И, глядя
сквозь слезы ему в лицо, она продолжала: - Значит, это правда, ты меня
больше не любишь!
- Ах, могу ли я знать? - ответил Морис, который в свою очередь больше
не владел собой. - Эти сцены, которые беспрерывно возобновляются, раздражают
меня! Они меня убивают! Я не знаю больше, что я испытываю, что я чувствую,
что я люблю и что я ненавижу!
Он отошел от Елены и, шагая большими шагами по салону, продолжал:
- Подумать только, что сейчас, как вчера, как позавчера, как все
прошлые дни, когда список жалоб будет исчерпан, когда весь клавир страсти
будет использован, мы вернемся каждый к своей жизни, совершенно удивленные
тем, что столько речей, столько слез, столько страданий ничего не изменили в
нашем существовании, ибо ничто не в силах его изменить; а завтра мы
возобновим все, и наша жизнь так и пройдет в продолжительной, и безрассудной
борьбе!
Он остановился и, немного успокоившись, упал в кресло, стоявшее в углу
салона. Тогда бледная и серьезная Елена, в который за то время, пока он
говорил, произошла какая-то перемена, подошла к Морису, коснулась его плеча
и, принудив его повернуться к ней лицом, сказала грустно, но твердо:
- Вы ошибаетесь, Морис, это сцена будет последней, я клянусь... Я вам
повторю спокойно, без всякой задней мысли: вы свободны. Прощайте... У меня
найдется мужество не принимать вас и не возвращаться к вам вновь, но я
надеюсь, что и у вас хватит мужества не возвращаться больше ко мне.
- Ну, что ж, - сказал Морис, задетый тем, что мадам де Брионн приняла
решение, которое он никогда не осмелился бы принять, - поскольку вы так