"Адольф Бело. Две женщины " - читать интересную книгу авторадвусмысленного мирка, где он до этого вращался. Барон в своей
снисходительности, казалось, начал уже привыкать ко многим неологизмам, появившимся в речи молодого Дероша совсем недавно, как вдруг стал бросать беспокойные взгляды на своего собеседника. А тот делал нечто совсем простое: продолжая беседовать с бароном, направлялся к ряду превосходных кресел, стоявших вокруг камина и оглядывал их с явным затруднением, решая, какому же отдать предпочтение. Пока длилось это немое созерцание, господин де Ливри воздерживался от каких-либо замечаний, но когда молодой человек, сделав, без сомнения, свой выбор, хотел сесть в одно из этих кресел, самое лучшее и мягкое, барон остановил его жестом и сказал: - Простите, сударь, это мое место. - Ваше! - воскликнул изумленный Казимир. Разве в этом салоне существует правило помечать свои места? - добавил он, смеясь. - Нет, не совсем так. Но поскольку здесь почти никогда не появляются посторонние, за исключением вас, каждый из нас уже давно облюбовал себе место, которое ему больше нравится. - Понимаю, у вас есть маленькие привычки, - заметил Казимир. - Да, конечно, - ответил барон, не удосужившись насторожиться в ответ на насмешливый тон Казимира. - У нас здесь большой культ того, что зовется привычкой. Мы уже познали ее силу и совершенно согласны с мнением некоего философа, который сказал: "Есть нечто более могущественное, чем страсть - это привычка". К привычке добавляется память, но вообще-то существует мнение, что это почти одно и то же. - Ну, конечно. Привычка значит для тела то же самое, что память для ума: одна вновь приводит нас к людям и вещам, которые были нам дороги, а другая возвращает к ним наши мысли. - Не сердитесь за своего философа, барон, - сказал Казимир после минутного размышления, - но я не верю, как вы, в такое могущество привычки и памяти. Я знаю, что для того, чтобы меня смутить, вы имеете в своем распоряжении знаменитых карпов мадам де Ментенон. Бедные карпы! Их участь весьма меня трогает. Их извлекают из тины, переселяют в беломраморный бассейн, где чуть ли не королевские руки развлекаются их кормлением, и вдруг в одно прекрасное утро они умирают, едва ли успев вспомнить свою прежнюю жизнь и родной пруд. - Какое же вы сделали заключение? - спросил господин де Ливри. - Гм! Очень вероятно, что карпы, о которых идет речь, были больны какой-то скрытой болезнью, которая была неизвестна медикам той эпохи. Впрочем, - добавил он с намерением пойти на уступку барону, - я не отрицаю категорически, что привычка оказывает влияние на жизнь некоторых людей. Я утверждаю только, что легко преодолеть это влияние; достаточно вспомнить изречение: "Потерять привычку - значит приобрести новую". - У вас хороший характер. - Да, я легко трансформируюсь, и если вы видите меня в этот вечер рядом с собой, то потому, что я пытаюсь перейти в новое состояние. - А! - сказал барон. - Ну да, боже мой! - продолжал Казимир развязным тоном. - Раздраженный тем, что повсюду говорят о свете, и не зная, что он из себя представляет, я |
|
|