"Сол Беллоу. Между небом и землей" - читать интересную книгу автора

человек -ничтожество, если снашивает одну, а не десять пар ботинок в год.
Подумал бы сначала! ,"Ни под каким видом"!
- Ты не имеешь права поднимать руку на ребенка, - говорит Долли.
- Пусть он лучше скажет, что делал в вашей комнате, - говорит Этта. Я
вижу, как Айва дергается, вытягивается на стуле.
- Что?- спрашивает Долли.
- Он был в вашей комнате.
- Я ходил туда с Эймосом, спроси его, - говорю я.
- Папы не было, я видела. Ты рылся у мамы в туалетном столике.
- Ах ты шпионка ты маленькая! - ору я, во все глаза глядя на
нее.-Слыхали? Она намекает, что я вор.
- А что ты там делал? - говорит Этта.
- Кое-что искал. Можете пойти проверить, не пропало ли что. Ничего не
пропало. Или лучше меня обыщите. Да, пожалуйста, обыщите меня.
- Объясни, в чем дело. Никто не говорил, что ты вор.
- Но про себя подумали. Мне совершенно ясно.
- Ну так скажи нам, - не унимается Долли.
- Я искал булавку. Мне нужно было.
В темном уголке за проигрывателем Айва уткнулась лицом в ладони.
- Эй! Ты что там изображаешь? - кричу я.
- Булавку? И все? - говорит Долли. И, несмотря на ответственность
момента, позволяет себе улыбнуться.
- Да. И между прочим, это правда. Они не отвечают. Я говорю:
- Тем самым я окончательно разоблачен. Я не только хам, грубиян, голь
перекатная, ничтожество (поклон в сторону Этты, размазывающей по лицу слезы)
и (в сторону Эймоса) упрямый осел, но действительно законченный
идиот. -Айва, не глядя на меня, выходит из комнаты. - Тебе, Эймос, -
продолжаю я, - теперь надо постараться замять факт моего существованья. И
тебе, Этта. Долли, как некровная родственница, освобождается от
ответственности. Если только я не навлек бесчестья на весь род. Обвинение в
воровстве, приставанье, а то похуже...
Ни Эймос, ни Долли не потрудились ответить.
Я бросаюсь по лестнице догонять Айву.
В такси она мне не сказала ни слова, вылезла, пошла впереди не
оглядываясь. Распахнув дверь комнаты, я вижу, что она рухнула на кровать и
разрыдалась.
- Миленькая! - кричу я. - Хорошо, что хоть ты мне веришь!

27 декабря
Утром звонил Эймос. Я отправил к телефону Айву. Поднявшись, она
пожелала узнать, почему это я не объяснился, зачем счел нужным произвести на
родственников ложное впечатление. Я ответил, что, поскольку они вполне
удовлетворены тем впечатлением, какое сами на себя производят, мне плевать,
какое впечатление на них произвожу я. Перед уходом на службу Айва долго
втирала в губы мазь. Несколько часов подряд проревела.
Хоть в одном отношении отпустило. Я-то дергался из-за денег, боялся,
что Этта ими не побрезгует. Но она сразу вышла тогда из комнаты, не выясняя,
что я делаю возле материнского столика. Она не знала про деньги. Не то за
милую душу бы их прикарманила, из чистой вредности.
Да, но вот интересно, что означает для Этты наше удивительное сходство?