"Сол Беллоу. Родственники (Авт.сб. "На память обо мне")" - читать интересную книгу автора

основано в 1899 г.].
Критерием отбора нам служил ум, не учебные успехи. Случалось, что самых
яростных наших спорщиков мы вербовали на вечерних факультетах. Лучшего,
чем юридическая практика, применения диалектическим изыскам,
изворотливости, беспардонности, показушной эксцентриаде, мерзкой
самовлюбленности, психоватости и тому подобным свойствам не найти. В мои
обязанности входило подыскивать занятных соревнователей (как для защиты,
так и для обвинения), представлять их публике, выдерживать темп - задавать
тон. При помощи моей жены (тогдашней жены, тоже юриста) я подбирал случаи
из судебной практики. Ее привлекали уголовные процессы с выходом на тему
гражданских прав. Я предпочитал человеческие странности, загадочные
характеры, двусмысленные толкования, куда менее эффектные на экране. Зато
ставил эти спектакли лучше всего я - во мне обнаружилась режиссерская
жилка. Перед программой я всякий раз кормил противников обедом у Фритцеля,
на Уобаш-авеню. Себе всякий раз заказывал одно и то же - бифштекс с
кровью, вываливая на него целый соусник приправы с рокфором для салата. А
на десерт - пломбир под шоколадным соусом, с которым поедал едва ли не
больше пепла, чем шоколада. Я ничего из себя не строил. Позже эту юную мою
жизнерадостность и дерзость я почел за благо подавить; мало-помалу они
угасли. Кто знает, иначе я мог бы стать заправским хохмачом или, выражаясь
языком "Вэрайети" [еженедельная газета, посвященная театру, кино и т.д.],
дзанни. Я довольно быстро смекнул, что ушлым молодым людям, которых я
выводил на ристалища (по преимуществу шустрым без пяти минут адвокатам,
уже приглядывавшим себе клиентов и жаждущим покрасоваться перед публикой),
невероятно импонируют мои странности. Обед у Фритцеля помогал им
расслабиться. Во время передачи я руководил ими, изводил их, подстрекал,
натравливал друг на друга, тиранил. В итоге моя жена Соболь (Изобел: но я
переименовал ее в Соболь из-за темной кожи) зачитывала приговор и решение
суда. Многие из участников тех дебатов стали ведущими юристами,
разбогатели, прославились. После того как мы развелись. Соболь вышла замуж
сначала за одного из них, потом за другого. Со временем она стала большой
шишкой в средствах массовой информации - на Национальном общественном
радио.
Судью Айлера, в ту пору начинающего юриста, мы не раз приглашали
участвовать в наших передачах.
Вот почему для моих родственников я и через тридцать лет так и остался
ведущим, звездой передачи "В зале суда", видной фигурой в средствах
массовой информации. Своего рода кудесником, близким к бессмертным. Можно
подумать, я огреб кучу деньжищ, вроде какого-нибудь Клутцника или
Прицкера. А теперь мне открылось, что для Юнис я не только видная фигура в
средствах массовой информации, но и фигура загадочная.
- Когда ты уезжал из Чикаго, ты эти годы разве не работал на ЦРУ, а,
Изя?
- Нет и нет. Те пять лет, что я прожил в Калифорнии, я работал в
корпорации РЭНД [научно-исследовательская корпорация, связанная с
Пентагоном], мозговом центре, ведущем исследования особого рода. Я
занимался изысканиями, готовил доклады, анализы. Примерно такие же, что и
частная группа, в которую я вхожу сейчас, выполняет для банков...
Я хотел развеять тайну - разоблачить миф об Изе Бродском. Ну конечно
же, слова типа "изыскания" и "анализы" у Юнис неизбежно ассоциируются со