"Генрих Белль. Вокзал в Цимпрене" - читать интересную книгу автора

интеллигентным лицом, дрожащей рукой подающего сигнал к отправлению, на
глазах слезы?
Пассажир не ошибался: начальник станции Вайнерт плакал; в свое время он
добился перевода в Цимпрен из Хулькина, станции скорых поездов, не имевшей
будущего, и теперь его ум, опыт, административные способности пропадали
здесь втуне. И еще одна фигура заставляла сонного пассажира навсегда
запомнить эту станцию - оборванец, который стоял, опираясь на тяпку, и
кричал вслед поезду, медленно набирающему скорость за шлагбаумом: "Теперь вы
видите, видите теперь?"
Прошло два унылых года, и в Цимпрене снова образовалась община, правда
маленькая, потому что когда участки в конце концов стали в десять раз
дешевле своей первоначальной стоимости, умная Флора Клип скупила почти всю
цимпренскую землю, основательно расчищенную старьевщиками и торговцами
ломом; однако оказалось, что и госпожа Клип поторопилась, ибо ей не удалось
залучить в Цимпрен достаточно рабочей силы для обработки этой земли.
Единственное, что осталось неизменным в Цимпрене, был новый вокзал:
рассчитанный на город со стотысячным населением, он теперь обслуживал
восемьдесят семь человек. Большой вокзал, современный, вполне
комфортабельный. В свое время управление дороги не поскупилось на
художественное оформление, и теперь глухую северную стену здания украшает
огромная фреска гениального Ханса Отто Винклера; фреска, развивающая
предложенную управлением тему "Человек и колесо", выполнена в изысканных
серо-зеленых, черных и оранжевых тонах и изображает историю колеса. Однако
железнодорожники предпочитали северной стороне южную, и долгое время ее
единственным созерцателем был слабоумный Госвин; подготавливая участок, где
раньше находилась погрузочная платформа нефтяной компании, под посадку
картофеля, он уминал свой скромный обед, сидя прямо перед фреской.
Когда вышло новое расписание, в котором Цимпрен уже не значился
стоянкой скорых поездов, рухнул деланный оптимизм, несколько месяцев
поддерживавший железнодорожников. Раньше они пытались утешить себя словом
"кризис", а теперь уже нельзя было закрывать глаза на то, что это
оптимистическое слово не подходит к существующему положению вещей, явно
установившемуся надолго. Станцию по-прежнему населяли пятнадцать служащих, и
шестеро из них с семьями, а между тем скорые поезда с презрением проносились
мимо, ежедневно молча проходило мимо три товарных состава и останавливались
только два поезда - один пассажирский из Зенштеттена до Хенкимме и другой -
из Хенкимме до Зенштеттена; так что фактически Цимпрену требовались только
две штатные единицы, а их было пятнадцать.
Начальник управления, смелый как всегда, предложил просто-напросто
упразднить эти единицы, а заслуженных железнодорожников перевести на
перспективные станции, но Союз железнодорожников воспротивился, сославшись -
вполне основательно - на закон, согласно которому упразднить штатную единицу
так же невозможно, как отстранить от должности федерального канцлера. Кроме
того, Союз представил заключение специалиста-изыскателя, который утверждал,
что бурение в Цимпрене производили недостаточно глубоко, что слишком рано
сложили оружие. Он полагал, что на цимпренской нефти еще рано ставить крест
и что изыскатели компании "Наша надежда - под землей", как всем известно,
люди без чести и совести.
Спор между управлением дороги и Союзом переходил из инстанции в
инстанцию, был передан наконец в суд, который решил дело в пользу Союза, и