"Генрих Белль. Человек с ножами" - читать интересную книгу автора

раз черный силуэт с изумительной точностью оказался рассеченным на две
половины. Тринадцатый, большой нож, словно смертоносная стрела, торчал
посреди рисунка, там, где у людей бьется сердце.
Затянувшись в последний раз из тонкой самокрутки, Юпп бросил за печку
жалкий окурок.
- Пойдем, - сказал он, - нам пора. - Он высунул голову в окно,
пробормотал что-то насчет проклятого дождя и добавил: - Сейчас около
восьми, а в половине девятого мой выход.
Пока он укладывал ножи в кожаный чемоданчик, я в свою очередь выглянул
в окно. Дождь шелестел в полуразрушенных виллах, казалось, они тихо
плачут. Из-за стены тополей, зыбко колыхавшихся в сумерках, до меня
донесся скрежет трамвая. Но часов нигде не было видно.
- Откуда ты знаешь, который теперь час?
- Чувствую. Это тоже результат тренировки.
Я посмотрел на него с недоумением. Он помог мне надеть пальто, потом
сам надел свою спортивную куртку. Плечо у меня полупарализовано, и
подвижность руки ограниченна - размаха хватает как раз настолько, чтобы
разбивать камни. Мы нахлобучили шапки и вышли в темный коридор. Из других
комнат доносился смех, и я обрадовался, что слышу голоса живых людей.
- Видишь ли, - говорил Юпп, спускаясь по лестнице, - я стараюсь постичь
еще неведомые законы космоса. Вот, смотри...
Он поставил чемодан на ступеньку и распростер руки. Так на некоторых
античных фресках изображали Икара, стремящегося взлететь. На его
бесстрастном лице появилось странное выражение какой-то вдохновенной
отрешенности. Ужас охватил меня.
- И вот, - продолжал он тихо, - я врываюсь, да, врываюсь, в пустоту,
чувствую, как мои руки становятся все длинней и длинней, как они
охватывают эту пустоту, в которой властвуют иные законы. Я разрываю
завесу, отделяющую меня от них. Необыкновенные токи, полные колдовской
силы, пронизывают пространство там, наверху. Я впиваю их, овладеваю ими и
уношу с собой. - Он судорожно стиснул кулаки и почти вплотную прижал их к
телу. - Пойдем, - сказал он, и лицо его приняло прежнее, безразличное
выражение. Потрясенный, я побрел за ним...
Моросил холодный, затяжной дождь. Поеживаясь, мы подняли воротники. Шли
молча, погруженные в свои мысли. Вечерний туман, в котором уже
проглядывала синева наступающей ночи, растекался по улицам. Кое-где в
подвалах разрушенных домов, под нависшей черной громадой развалин,
поблескивали тусклые огоньки. Улица незаметно перешла в размытый проселок.
Мрачные дощатые бараки, окруженные чахлыми садиками, плыли по обе стороны
дороги в сгустившихся сумерках, словно разбойничьи джонки по мелководью.
Потом мы пересекли трамвайные пути и углубились в узкие ущелья городской
окраины, где среди развалин и мусора уцелело несколько закопченных домов.
Неожиданно мы вышли на широкую, оживленную улицу. Поток прохожих донес нас
до угла, и мы свернули в темный переулок. Лишь яркая реклама варьете "У
семи мельниц" отражалась в мокром асфальте.
У подъезда было безлюдно. Представление давно уже началось. Из-за
потертых красных портьер доносился гул голосов. Юпп с улыбкой указал мне
на одну из фотографий в витрине, на которой он в костюме ковбоя обнимал
двух нежно улыбавшихся танцовщиц в трико, затканных золотой мишурой.
"Человек с ножами", - гласила подпись под фотографией.