"Генрих Белль. Человек с ножами" - читать интересную книгу автора

за другим ножи из сумки, разрезал его на двенадцать равных частей; каждый
нож он снова клал в сумку.
Я смотрел в это время куда-то вдаль, мимо Юппа, поверх кулис и
полуголых девиц по ту сторону сцены; мне казалось, что я вглядываюсь в
какой-то иной мир...
Напряжение в зрительном зале наэлектризовало воздух. Юпп подошел ко
мне, сделал вид, будто затягивает потуже веревку, и ласково прошептал мне
на ухо:
- Только совсем-совсем не шевелись и не бойся, дорогой мой!
Напряжение уже достигло предела, и эта последняя заминка могла привести
к преждевременной развязке. Но тут Юпп вдруг отпрянул в сторону. Его
распростертые руки рассекли воздух, словно взметнувшиеся птицы, и на лице
появилось выражение колдовской сосредоточенности, так поразившее меня
тогда на лестнице. Казалось, эти жесты заворожили и зрителей. Мне
послышался какой-то странный сдавленный стон, и я понял, что это Юпп дал
мне знак приготовиться.
Я перевел свой взгляд, устремленный в бесконечную даль, на Юппа,
который стоял теперь прямо напротив меня. Глаза наши встретились. Тут он
поднял руку, потом медленно потянулся к сумке с ножами, и снова я понял,
что он предупреждает меня. Я замер и закрыл глаза...
Меня охватило чувство блаженства. Быть может, прошло всего две секунды,
быть может, двадцать, не знаю. Я слышал тихий свист ножей, чувствовал, как
колыхался воздух, когда они вонзались в фанерную дверь позади меня, и мне
казалось, что я иду по бревну над бездонной пропастью... Иду уверенно,
хотя всем телом ощущаю смертельную опасность... Боюсь и в то же время
наверняка знаю, что не упаду... Я не считал ножей и все же открыл глаза в
ту самую секунду, когда последний, пролетев мимо моей правой руки,
вонзился в дверь.
Гром аплодисментов окончательно вывел меня из оцепенения. Я широко
открыл глаза и увидел побелевшее лицо Юппа, который бросился ко мне и
дрожащими пальцами распутывал веревку. Потом он потянул меня на середину
сцены, прямо к рампе. Он раскланялся, я тоже раскланялся. Под нарастающий
грохот аплодисментов он указал на меня, я - на него. Он улыбнулся мне, я
улыбнулся в ответ, и, улыбаясь, мы вновь раскланялись.
Вернувшись в кабинку, мы не произнесли ни слова. Юпп швырнул на стул
продырявленную колоду карт, снял с гвоздя мое пальто и помог мне одеться.
Потом он повесил на место ковбойский костюм и шляпу и надел куртку. Мы
взяли шапки. Когда я открыл дверь, в комнату ввалился давешний лысый
толстяк.
- Сорок марок за выход! - крикнул он и протянул Юппу несколько бумажек.
Я понял, что служу теперь под начальством Юппа, и, посмотрев на него,
улыбнулся, а он улыбнулся мне в ответ.
Юпп взял меня под руку, и мы спустились рядом по узкой, плохо
освещенной лестнице, пропитанной застарелым запахом грима. У подъезда он
сказал с усмешкой:
- Теперь пойдем за сигаретами и хлебом.
И только час спустя я понял, что приобрел настоящую, хотя и нетрудную,
профессию. Мне достаточно было постоять неподвижно и помечтать, закрыв
глаза. Недолго, секунд двенадцать, быть может, двадцать. Я стал человеком,
в которого бросают ножами...