"А.Беляков. Семь дней одного года " - читать интересную книгу автора

А.Беляков

Семь дней одного года


- Таким образом, товарищи, вмешиваясь в связи между частицами, мы можем
не только изменять свойства материи, но даже влиять на хронологию. Попросту
говоря, вносить коррективы в исторический ход событий. Таково свойство
F-излучения, открытого мною.
Анатолий Тимофеевич оглядел аудиторию сквозь большие очки и, взяв
мокрую тряпку, стал вытирать руки от мела.
Несколько мгновений в аудитории Объединенного ядерного института было
тихо. Все пытливо всматривались в ряды цифр на большой доске, которую
освещали лучи майского солнца. Потом ученые заговорили все громче. Наконец
Бруно Скьяпарелли из Миланского университета вскочил и простер к Анатолию
Тимофеевичу свои беспокойные руки:
- Анатоль, это есть неправильный расчет!
- Где, Бруно? - невозмутимо спросил Анатолий Тимофеевич. - Покажите,
пожалуйста.
Бруно, не в силах сдерживаться, произнес густой монолог на родном
итальянском, в котором никто не разобрал ни слова, за исключением per
favore. Правда, никто и не пытался: настолько все были потрясены вызывающим
заявлением их коллеги Анатолия Тимофеевича.
Затем к доске вышел полный, лысоватый Берндт Ланге из Берлинского
института теоретической физики. Он дружелюбно похлопал Анатолия Тимофеевича
по плечу и громко произнес:
- Мой друг Толь немного опережать свое время. Да, я уверен, что
когда-то мы будем получить возможность влиять на материю так, что менять ее
хронологические характеристики. Когда-то мы сможем получить F-излучение. Мой
друг Толь сделал первый шаг. Теоретический. Но второй шаг, практический,
случится нескоро.
Анатолий Тимофеевич взглянул на Берндта холодно:
- Моя экспериментальная установка позволяет уже сейчас провести
небольшой эксперимент. F-излучение существует. Я могу его модулировать.
В аудитории стало совсем шумно. Доносились слова "профанация" и
"психиатр". Но невозмутимый Анатолий Тимофеевич их словно не слышал.
Наконец к доске выбежал маленький Алекс Либерман из Массачусетского
технологического университета. Волосы его были, как всегда, растрепаны, на
худой шее болтался черный галстук с явными следами от кофе. Либерман схватил
кусок мела и стал с нажимом выводить на доске цифры. Белая крошка сыпалась
на пол. Аудитория прочитала: 09.05.1966.
- Это дата of today! - пояснил Либерман, тыча пальцем в доску. - Мы
запомним ее! Если мой коллега докажет, что он is right, - это будет великая
дата. Если нет - это будет his day of misfortune. День его позора!
- Я готов,- улыбнулся Анатолий Тимофеевич.- Пройдем в Лабораторный
корпус?
Физики с шумом стали подниматься со своих мест. Даже крайние скептики и
недоброжелатели не желали пропустить подобный опыт. И только на последнем
ряду спал счастливым сном лаборант Стругацкий. Все последние дни и ночи он
провел вместе с Анатолием Тимофеевичем, спешно завершая монтаж