"Михаил Белиловский. Поведай сыну своему" - читать интересную книгу автора

едином строю, знаменитые истребители "Чайки" - все это производило
ошеломляющее впечатление.
В тумане этих мыслей и чувств Мендл второпях покинул митинг, быстро
проскочил проходную, прыгнул на только что подошедший, новенький, пахнущий
еще свежей краской трамвай и отправился на занятия в свой институт. Сегодня
ему предстояло сдать третий экзамен в этой сессии - экзамен по физике. Потом
останется еще последний - немецкий и, считай, два курса позади. Может быть,
удастся уговорить начальника цеха, чтобы тот предоставил ему отпуск, тем
более что завод в простое, и тогда - билет на поезд и... в Ружин.
Экзамен он сдал только к десяти часам вечера и домой возвращался
затемно, пешком вдоль длинных институтских корпусов по пустынному парку.
Единственным его желанием было перекусить что-нибудь на быструю руку,
плюхнуться в постель и отдаться спасительному от многих проблем и загадок
глубокому сну.
Однако дома его ждало письмо из Ружина.
Не обращая внимания на своих товарищей и забыв о чувстве голода,
которое начало его донимать еще в институте, Мендл, едва переступив порог,
стал нервно открывать конверт.

"Здравствуй, дорогой братик, Мен! - это писала Люсенька. - Как же мы
вместе с мамой и Голдой соскучились по тебе и ждем - не дождемся, когда ты
приедешь в Ружин! Жаль, что в этом году ты работаешь и не сможешь приехать
на все лето. Но ты попросись на летний месяц, когда тепло, и мы будем ходить
с тобой купаться и загорать на леваду.
Извини, что долго не отвечали. Я аж поругалась с Голдой. Она говорит,
что не любит писать. Я разозлилась и написала сама".

Мендл громко рассмеялся, озадачив своих соседей по комнате.

"Мен, на днях мы ходили на могилу к папе. Наконец удалось накопить
денег и установить там памятник - длинный серый камень с надписью на
древнееврейском языке. Мама стала на колени, прислонилась к памятнику и
долго плакала. Нам с Голдой ее очень жалко было. Мы очень хотели, чтобы ты
приехал и был с нами в этот день, но мама сказала, что сейчас на заводах
такая строгая дисциплина, что даже за опоздание могут строго наказать.
У нас говорят, что будет война. А дядя Велвл говорит, что даже если и
будет, то она продлится неделю-две, не более, потому, что теперь это будет
война моторов. И будет она на вражеской, а не на нашей территории. Недавно
через Ружин пролетало очень много самолетов, туда, на запад. Знаешь, как
страшно - самолеты очень большие и очень ревут.
В школе у меня все нормально. Правда, контрольную по математике
написала на "посредственно". И знаешь, что мне сказал Давид Львович? Он
сказал, что я должна быть достойной своего брата и что он тобой восхищается.
Так мне, Мендл, хочется побывать в Киеве, посмотреть, как люди
одеваются, как веселятся! Я ведь совсем еще не видела большого города!
У нас в Ружине показывают очень хорошие кинокартины. Мне очень
понравился фильм "Петер" и песенка, которую там поют: "Хорошо, что мне
шестнадцать лет!" Ты, наверно, смотрел и знаешь. А недавно у меня была
неприятность, и в кино меня не пустили. Тетя Полина, помнишь, которая билеты
проверяет, сказала мне: тебе только пятнадцать, и смотреть такие фильмы тебе