"Марьян Беленький. Жизнь моя, иль ты приснилась мне? (Роман)" - читать интересную книгу автора

по три
- обкомовская, комсомольская, профсоюзная, в городах были еще
"вечерки". Из
четырехсот разосланных экземпляров двадцать-тридцать бывали
напечатанными, и
если с каждой из них платили гонорар по десять рублей, это превышало
мою
зарплату и окупало почтовые расходы. Кроме того, я знаимался
макулатурным
сталкерством - ходил по макулатурным пунктам и извлекал оттуда книги,
которые люди сдавали в макулатуру. Попадались там уникальные
антикварные
издания - например, я нашел журнал "Око" за 1918 год, издававшийся в
Киеве
при немцах. Я подарил его писателю Богдану Жолдаку - это был
единственный
сохранившийся в природе экземпляр. Теперь фотографии из этого издания
публикуются в книгах о Киеве. Глупость людей, сдававших ценные книги в
макулатуру, меня поражала. Для получения одной книги Дюма люди сдавали
дореволюционное собрание сочинений того же Дюма. Были там любые газеты
и
журналы и книги, вплоть до изданий XVIII века. За полный рюкзак
антиквариата
я давал макулатурщику бутылку вина, и он был очень доволен.Увольняться
с
расклейки я очень не хотел, и мне пришлось это сделать только тогда,
когда я
стал ездить на гастроли с концертами. Но и после этого я приходил к
ребятам
с просьбой "дайте что - нибудь поклеить". Дело в том, что я так привык
проговаривать свои тексты в процессе хождения по улицам с ведром и
афишами,
что первые месяцы после увольнения ничего сочинять не мог.
Не знаю как у других, но у меня все идеи рассказов появляются не в
результате сидения за столом, а в результате физической работы - стоит
мне
начать мыть задницу очередному подопечному (это уже здесь, в Израиле),
как
идеи приходят сами собой. Кроме того, мои клиенты - люди пожилые, всю
жизнь
прожившие в Израиле и о каждом из них можно писать, что я и делаю.
Поэтому
эта работа меня не тяготит и я не воспринимаю ее как позор типа "ах
какой
ужас - автор Хазанова моет жопы пожилым". Работа как работа - деньги
платят,
и мать его... Тем более, что я регулярно приписываю себе рабочие часы.
Там я клеил афиши, здесь мою жопы - принцип один и тот же: не загружать
голову посторонней ерундой, дабы освободить ее для сочинительства.