"Рексанна Бекнел. Непорочная грешница " - читать интересную книгу автора

упоминай ее имени, если тебе дороги твое место и звание!
Тут Линни замолчала, пораженная тем, с какой горячностью она пытается
отвратить мальчика от самой себя "У меня начинается истерика", - подумала
девушка и, чтобы притушить вспышку горьких чувств, с силой сжала паль-1
цами пульсирующие болью виски. Немного успокоившись, она заговорила
снова:
- Теперь в Мейденстоне все не так, как было прежде. Наша жизнь
полностью переменилась, но мы, насколько возможно, должны приноравливаться
к обстоятельствам. Сестра для нас потеряна, и нам лучше всего сделать вид,
что ее никогда не существовало на свете.


Глава шестая

Темнота объяла зеленые долины Уэссекса, на которые обрушилась
сильнейшая буря, накрывшая своим крылом замки, деревеньки и возделанные
крестьянами поля. Огромные деревья в непроходимом лесу скрипели и гнулись,
кланяясь порывам урагана. Овцы сбились в кучки у стволов самых могучих из
них, способных выдержать это испытание. Ветер срывал хижин земледельцев
жалкие соломенные крыши и, подобно огромной веялке, раскидывал солому по
воздуху.
Только в замке Мейденстон продолжалась лихорадочная деятельность,
поскольку - вне зависимости от причуд стихии - свадьба должна была
состояться в установленное время.
Линни стояла посредине покоев на третьем этаже замка в окружении трех
служанок, не считая суетившихся поблизости Нормы и Иды. За процессом
облачения невесты критическим оком следила леди Хэрриет, сидевшая в кресле
неподалеку от алого зева камина. Хотя огонь полыхал в нем не на шутку, в
комнате чувствовался пронизывающий холод, причиной которого была не только
буря.
- Надеюсь, ты не позабыла мои наставления, - леди Хэрриет строго
поджала губы, скорее утверждая, нежели спрашивая.
- Конечно же, нет, бабушка. Я ничего не забыла. Сказать по правде, я
весь день только о твоих словах и думала, - ответила Линни.
Одна из служанок принялась плакать - негромко, но так горько, что
тронуло Линни до слез. Но даже сейчас, примеряя подвенечное платье и
содрогаясь от страха, она сознавала, что плачут не по ней, а по Беатрис.
Интересно, стала бы эта девица заливаться слезами, если бы знала правду?
Или она приняла бы обман как должное и, подобно леди Хэрриет, не усмотрела
бы ничего особенного в жертве Линни?
Девушка поискала глазами Норму. Эта старая, усталая женщина, хотя и
была в восторге от Беатрис, никогда не обращалась с ней, Линни, дурно.
Глаза у Нормы тоже были красны, но слез она не проливала. И не улыбалась.
Из всех слуг они с Идой единственные понимали истинное положение вещей.
Прочие же служанки на омовении Линни не присутствовали. Лишь когда она
влезла в длинную из тонкого полотна рубашку, надежно скрывшую от взглядов
родовую отметину, их допустили в покои невесты, чтобы помочь ей расчесать и
уложить волосы.
Теперь Линни стояла в центре комнаты, одетая в самый роскошный наряд
из гардероба ее сестры. На ней были и самые дорогие украшения Беатрис.