"Александр Бек. На другой день " - читать интересную книгу автора

- Что у тебя с рукой?- спросил Кауров.
Коба ответил неохотно:
- Это с детства. Был нарыв. Потом заражение крови. Полагалось бы, по
всем правилам, переселиться на тот свет, но почему-то выжил.
- На страх врагам!-сказал Кауров.-А по виду и не подумаешь, какая у
тебя силенка.
Коба усмехнулся:
- Теперь знай, как нападать!
Мировая была закреплена рукопожатием. Так совершилось их первое зна-
комство.

11

Хотелось бы нарисовать и некоторых друзей Каурова, участников больше-
вистской организации в Кутаисе. Среди них были примечательные люди,
оставившие след в истории революционной борьбы. Однако сквозное дейс- твие,
или, говоря иначе, красная нить повествования-ее можно бы наз- вать суровой
ниткой-не позволяет отвлекаться. Воспроизведем поэтому лишь следующий эпизод
из кутаисской жизни Каурова и Кобы.
Однажды меж ними возникло небольшое разноречие касательно одного чело-
века, входившего в прежний комитет. Это был пожилой грузин по имени Вахтанг,
отец семейства, уже многие лета беспорочно служивший в долж- ности кассира
Кутаисского кредитного общества. Он, кстати сказать, и в комитете бессменно
нес обязанности казначея. К молодежи, принявшей сторону большевиков,
относился дружественно, хотя еще надеялся, что междоусобица в лагере
социал-демократов закончится добрым согласием. В кредитное общество к
Вахтангу всегда было удобно забежать, передать или получить через него
записку, перехватить взаймы рубль-другой. Кау- ров считал, что Вахтанга надо
включить и в новый комитет. Коба воспро- тивился.
- Место в комитете,-сказал он,-может принадлежать лишь профессиональ-
ному революционеру, который отдал себя только одному делу: служить партии.
Они разговаривали, уединившись опять в парке. По-прежнему нечесаный,
небритый, Коба отчеканил этот свой тезис и, помолчав, молвил:
- "Тебе одной..."
Так начиналась первая строка известного грузинского любовного стихот-
ворения: "Тебе одной все, что дано мне с высоты Богом". Он ограничился лишь
двумя словами. И вновь умолк. Кауров покосился на него. Да, в ду- ше этого
низенького ростом, смахивающего на бродягу человека вибриру- ет, значит, и
струна поэзии. Да, не напрасно же он Коба!
А тот уже вернулся к хладнокровному тону:
- Только профессионалы революционеры! В этом необходима строгая грани-
ца. Иначе мы не отделим себя от либерально болтающих интеллигентов, сами
разрушим конспирацию.
Кауров возразил:
- Но и Вахтанг же, я уверен, будет хранить свято партийную тайну.
Вот тут-то Коба и изрек удививший Алексея, запавший в память афоризм:
- Тайна-это то, что знаешь ты один. Когда знают двое, это уже не впол-
не тайна.
Выдержав, по своей манере, паузу, Коба далее столь же четко определил:
- А легальный человек в комитете, к тому же еще и примиренец, это все