"Александр Бек. На другой день " - читать интересную книгу автора

уплатил за всех. И тяжелым шагом несправедливо осужденного покинул
ресторанчик.
Коба рассмеялся.
- Человека выгнали из комитета и еще заставили платить за угощение.
- Вовсе не заставили.
Но Коба похохатывал, обретя отличнейшее настроение.
- Так, Того, и надо!

12

Не затрагивая пока событий, что происходили в те же сроки, докончим
рассказец о деле Вахтанга.
Он действительно писал жалобу в Тифлис, в Союзный комитет, где его
знали как давнего участника социал-демократических кружков. Послал и личное
письмо Папаше, с которым подружился еще в юности.
Папаша приехал в Кутаис, чтобы на месте разобрать этот конфликт.
Члены нового, уже сконституированного комитета-тайная большевистская
пятерка-собрались вместе с Папашей в обширной, почти необитаемой квар- тире
полковника Каурова, постоянно жившего в имении.
Небольшая комната Алеши служила местом заседания. Кауров уважительно
предложил Папаше занять кресло за письменным столом, но тот уселся на диван.
- Мне тут поудобнее. А хозяйское кресло занимай сам. Я у вас здесь
только гость.
Коба на этот раз явился выбритым. Освобожденная от растительности ниж-
няя часть лица была густо изрыта щербатинками оспы. Он скромно выбрал стул в
углу. На стульях расположились и другие. Папаша огласил жалобу Вахтанга.
Потом повернулся к Кобе, желая послушать объяснение. Но Коба сказал:
- Пусть выскажутся товарищи.
Слово взял Кауров. В свое время, как помнит читатель, он нс был уве-
рен; надо ли Вахтанга устранить из комитета? Согласившись, однако, с
аргументами Кобы, Алеша теперь убежденно их изложил. Да, мы будем за- щищать
наше решение о Вахтанге. Складывается новая партия пролетариа- та. Боевая.
Централизованная. Дисциплинированная. Подчиняющая себя глубокой конспирации.
В комитеты такой партии могут войти лишь профес- сионалы революционеры,
последовательно твердые большевики. И Алексей дословно повторил изречение
Кобы:
- Легальный человек в комитете- это все равно что открытая настежь
дверь из квартиры на улицу.
Папаша склонил голову набок, почесал под бородой шею.
- Сдается мне,-заговорил он,-это схоластика, товарищ Вано.
Тут, кстати, заметим, что Кауров, не желавший зваться Того, выбрал се-
бе непритязательную кличку Вано, что соответствовало русскому "Ваня",
"Иван".
- У тебя,- продолжал бородач,- получается так: легальный человек-ка-
кое-то окаменевшее понятие. Легальный, а ведет нелегальную работу. По- чему
это должно на него бросать тень? Ты говоришь: примиренец. Это не совсем так.
Я с ним беседовал. В совместном деле он, думаю, совсем пе- рейдет па нашу
сторону. Зачем его отталкивать?
В нашем повествовании уже мельком сообщалось, что моральный авторитет
этого размышляющего сейчас вслух тифлисца, ушедшего от народничества к