"Амброз Бирс. Тайна долины Макарджера" - читать интересную книгу автора

успею найти пристанище до наступления ночи. Но в моей охотничьей сумке было
вдоволь еды, а старый дом мог вполне послужить мне приютом, если он вообще
требуется в теплую и сухую ночь в горах Сьерра Невады, где можно без всяких
одеял отлично выспаться на ложе из сосновой хвои. Я люблю одиночество, мне
нравятся летние ночи, и потому я без особых колебаний решил разбить здесь
лагерь. До наступления темноты у меня уже готова была в углу комнаты постель
из веток и листьев, а на огне жарился перепел. Из разрушенного очага тянуло
дымом, пламя мягко освещало комнату. Сидя за скромным ужином из дичи и
допивая остатки вина, которым мне, за неимением воды, весь день пришлось
утолять жажду, я наслаждался довольством и покоем, какие не всегда
доставляет нам даже более изысканный стол и комфортабельное жилище.
И тем не менее что-то было не так. Я ощущал довольство и покой, но не
чувствовал себя в безопасности. Я поймал себя на том, что чаще, чем нужно,
посматриваю на пустые проемы окна и двери. Глядя в черноту ночи, я не мог
избавиться от какой-то непонятной тревоги. Воображение мое наполняло мир,
лежащий за пределами хижины, враждебными мне существами реальными и
сверхъестественными. Самыми главными среди них были медведь гризли, который,
как я знал, все еще встречается в тех местах и призраки которых, как я имел
все основания думать, едва ли можно было здесь встретить. К сожалению, наши
чувства не всегда считаются с теорией вероятности, и меня в этот вечер
одинаково страшило как возможное, так и невозможное.
Каждый, кому приходилось когда-либо бывать в подобной обстановке,
вероятно, замечал, что по ночам боязнь действительной и воображаемой
опасности не так велика под открытым небом, как в доме с распахнутой дверью.
Я понял это, когда лежал на постели из листьев в углу комнаты, следя за
медленно догорающим огнем. И как только в очаге угасла последняя искра, я,
схватив лежавшее рядом ружье, направил дуло на теперь уже совершенно
невидимый дверной проем. Палец мой лежал на взведенном курке, дыхание
замерло, каждый мускул во мне был напряжен. Спустя некоторое время я отложил
ружье, испытывая стыд и унижение. Чего мне пугаться? И с какой стати? Мне,
которому
Лик ночи более знаком,
Чем лик людской...
Мне, который, по своей врожденной склонности к суевериям, свойственной
в той или иной степени любому из нас, всегда умел находить особую прелесть и
очарование в одиночестве, мраке и безмолвии! Мой бессмысленный страх был для
меня загадкой, и, размышляя над ней, я незаметно погрузился в дремоту. И тут
я увидел сон.
Я находился в большом городе, в чужой стране. Люди здесь были какой-то
родственной мне нации и лишь незначительно отличались по одежде и языку. И
все же я не мог сказать, кто они такие. Я воспринимал их смутно, как сквозь
туман. В центре города высился огромный замок. Я знал, как он называется, но
не мог выговорить названия. Я шел какими-то улицами. Они были то широкие и
прямые, с большими современными зданиями, то мрачные и извилистые, зажатые
между островерхими старинными строениями. Нависающие верхние этажи,
украшенные искусной резьбой по дереву и камню, почти сходились у меня над
головой.
Я искал кого-то, кого никогда не видел, но тем не менее я был уверен,
что, найдя, сразу же узнаю его. Поиски мои не были бесцельными или
беспорядочными. В них была определенная методическая последовательность. Я