"Амброз Бирс. Город почивших" - читать интересную книгу автора

позволили средства, я купил большой участок земли и устроил на нем кладбище,
по одну сторону которого находилась моя мастерская мраморных памятников, а
по другую - обширное цветоводство. Кокетство, мода и скорбь поставляли
покупателей в мой универсальный магазин "Все для скорбящих". Словом, дела
мои процветали, и уже через год я смог выписать своих родителей и устроить
старого отца на прекрасную должность скупщика краденых вещей. Поступок этот
никак нельзя было счесть постыдным актом сыновней признательности, потому
что я вытягивал у старика все доходы.
Но, к сожалению, лишь крайняя бедность может гарантировать нас от
превратностей судьбы; человек не в состоянии уберечь себя от зависти богов и
бесконечных козней фортуны. Богатство, разрастаясь вширь, теряет свою мощь,
в то время как антагонистические силы, которых оно оттесняет, накапливают
энергию по закону упругости и, в конце концов, наносят сокрушительный
ответный удар. Слава о моем врачебном искусстве все росла, и ко мне стали
привозить пациентов со всех концов земного шара. Лежачие больные, чье
упорное отлынивание от смерти служило постоянным источником огорчения для их
друзей; богатые завещатели, чьи наследники жаждали получить свои кровные
денежки; нежеланные отпрыски раскаявшихся в своем грехе родителей и
родители, находящиеся на иждивении у расчетливых детей; супруги, задумавшие
вступить в новый брак и при этом избежать бракоразводного процесса - все эти
и многие другие разновидности избыточного населения препровождались в мою
клинику в Городе Почивших. Прибывало их бесчисленное множество.
Правительственные чиновники привозили ко мне целые караваны сирот,
бедняков, умалишенных,- в общем, всех тех, кто стал обузой для общества. Мое
искусство в исцелении пауперизма и орфанизма "От английского orphan -
сирота. (Прим. перев.)" было особо отмечено благодарным парламентом.
Естественно, все это способствовало процветанию моих сограждан, так
как, хотя прибывающие в город чужеземцы большую часть денег оставляли мне,
все же благодаря им очень оживилась торговля, в которую я и сам вкладывал
немалые суммы. Я был крупным предпринимателем, а также покровителем наук и
искусств. Город Почивших так быстро разрастался, что через несколько лет мое
кладбище, которое и само необыкновенно расширилось, вошло в пределы города.
Вот тут-то и таилась мой погибель.
Олдермены объявили мое кладбище общественным злом и постановили отнять
его у меня, тела перенести в другое место, а там разбить парк. Конечно, мне
должны были возместить стоимость кладбища, и, с легкостью подкупив
оценщиков, я смог бы сорвать за него изрядный куш. Но по одной причине,
которая станет ясна позднее, решение олдерменов мало меня радовало. Все мои
протесты против кощунственного нарушения покоя умерших оказались напрасными.
А между тем это был веский аргумент, так как в той стране мертвецы служат
предметом религиозного поклонения. В их честь воздвигаются храмы, и на
государственном обеспечении содержится особая категория священнослужителей
специально для отправления заупокойных служб, всегда очень трогательных и
торжественных. Ежегодно, в течение четырех дней здесь отмечают "Праздник
Усопших". Люди, оставив все свои дела, огромной процессией во главе со
священниками проходят по кладбищам, украшая могилы и вознося молитвы в
храмах. В этой стране существует поверье, что, как бы ни грешил человек при
жизни, скончавшись, он обретет вечное и невыразимое блаженство. Всякое
сомнение в этом рассматривают как тяжкое преступление и карают смертью.
Вырыть погребенное тело или отказаться похоронить умершего считается