"Самуэль Беккет. Все, что падает" - читать интересную книгу автора

сезонный билет. Сказал я, стоит тебе двенадцать фунтов в год, а зара-
батываешь ты, в среднем, шесть-семь фунтов в день, чего, прямо скажем,
только-только хватает, чтобы жить и кое-как дергаться с помощью пищи,
питья, табака и газет до тех пор, пока не доберешься до дому и не упа-
дешь в постель. Прибавь к этому - или вычти из этого - ренту, недвижи-
мость, всякие взносы, трамвайные билеты туда и обратно, свет и отопле-
ние, патенты и лицензии, стрижку и бритье, чаевые сопровождающим,
внешний и внутренний ремонт и еще массу разной всячины, что с лихвой
окупается лежанием дома на кровати, день и ночь, зимой и летом, меняя
пижаму раз в две недели, и это ты можешь присовокупить к своему дохо-
ду. Бизнес, сказал я... (Крик. Пауза. Снова нормальным тоном.) Я слы-
шал крик?
МИССИС РУНИ. Я думаю, это миссис тулли. Ее бедный муж постоянно пь-
ян, и ей от него порядком достается.
МИСТЕР РУНИ. На сей раз это были недолгие побои. (Пауза.) О чем я
говорил?
МИССИС РУНИ. О бизнесе.
МИСТЕР РУНИ. Ах да, бизнес. (Повествовательным тоном.) Бизнес, ста-
рик, сказал я, отойди от дел и отдохни от себя. (Нормальным тоном.)
Редкий момент просветления.
МИССИС РУНИ. Я чувствую холод и слабость.
МИСТЕР РУНИ (повествовательным тоном). С другой стороны, сказал я,
мерзости домашней жизни, мусорящей, подметающей, пачкающей, чистящей,
проветривающей, гладящей, натирающей полы, моющей, сушащей, косящей,
стригущей, дерущейся, плачущей, стреляющей, хлопающей и захлопывающей.
И все эти маленькие отродья, счастливенькие пухленькие соседские от-
родья. Они начинают воевать под окнами как раз на выходные, в субботу
и в воскресенье, что наводит тебя на кое-какую мысль: что же тогда
творится в рабочий день? В среду? В пятницу? На что, должно быть, по-
хожа пятница? И я очутился мысленно в моей тихой подвальной конторе в
незаметном переулке. Со стершейся вывеской, кушеткой и вельветовой
драпировкой. Что значит жить здесь с десяти утра до пяти вечера, лежа
на диване, с початой бутылкой пива в одной руке и длинным холодным фи-
ле из хека - в другой? Это значит быть мертвым, пусть даже факт твоего
существования записан и засвидетельствован. Так это было. Потом я за-
метил, что мы стоим. (Пауза. Нормальным тоном.) Что ты повисла на мне?
Ты что, упала в обморок?
МИССИС РУНИ. Я чувствую холод и сильную слабость. Ветер - (порыв
ветра) - продувает мое летнее платье, как будто его и нет вовсе. А во
время второго завтрака я плохо поела.
МИСТЕР РУНИ. Ты совсем не замечаешь меня. Я говорю - а ты слушаешь
ветер.
МИССИС РУНИ. Нет, нет, я вся внимание... расскажи мне все, надо то-
ропиться, мы не должны прекращать свой бег, пока не скроемся под сенью
безопасного убежища.
МИСТЕР РУНИ. Прекращать свой бег... безопасное убежище... Знаешь,
Мэдди, не кажется ли тебе, что ты постоянно пытаешься подавить в себе
вышедший из употребления язык?
МИССИС РУНИ. Да, в самом деле, Дэн, я хорошо поняла, что ты имеешь
в виду. Я это чувствую очень часто. Каждый раз это такая пытка.