"Эдвард Бич. Вокруг света под водой " - читать интересную книгу автора

погрузились. Мы не могли задерживаться из-за ремонта этого прибора, каким бы
важным он ни был. Все остальное было в полном порядке к четырнадцати часам.
Стрелки часов показывали четырнадцать часов шестнадцать минут, когда
был отдан последний швартов и мы начали медленно задним ходом отходить от
стенки.
Наконец-то в путь! [349]



"Тритон" надолго ныряет под воду

16 февраля "Тритон" вышел на фарватер Темзы. Дул холодный северный
ветер. На палубе несколько человек накрывали шпили, убирали швартовы и
другое имущество. В передней части длинного стройного силуэта подводного
корабля возвышалось ограждение рубки высотой около шести метров и длиной
более двадцати двух, оно служило опорной конструкцией для перископов,
радиолокационных антенн, радиоантенны и. других выдвижных устройств. На
мостике в передней части рубки стояла небольшая группа людей.
Итак, мы начинали плавание, о котором мечтали все подводники с тех пор,
как атомная энергия сделала его возможным. Через несколько часов, как только
глубина моря будет достаточной для погружения огромного корпуса "Тритона",
мы уйдем под воду почти на три долгих месяца.
Несмотря на все доводы в пользу кругосветного плавания под водой, были
серьезные технические причины, по которым нельзя было предпринимать его до
тех пор, пока не построили "Тритон". Самым главным из них был фактор
надежности. Наши две главные энергетические установки были совершенно
независимы друг от друга. Никакое повреждение или авария одной из них не
повлияли бы на работоспособность другой. Таким образом, хотя надежность
предшественников "Тритона", имевших один реактор, была непревзойденной на
нашем флоте, подводный корабль с двумя реакторами смог бы совершить такое
плавание, даже если бы один из реакторов вышел из строя.
Другой фактор - запасы продовольствия, необходимые для длительного
плавания. Размеры "Тритона" позволяли сделать такие запасы.
И конечно, наш корабль предоставлял идеальные возможности для решения
научных задач в этом походе.
Мы легли на курс, который вел нас в открытое море, и дали полный ход.
Вероятно, многие члены экипажа почувствовали в тот момент то же, что и
я. Примерно одна треть личного состава находилась на вахте и, следовательно,
была занята, а остальные постепенно осваивались с новым порядком своей
повседневной жизни. Кроме офицеров и главного [350] старшины-рулевого
Маршалла, никто не знал, куда мы в действительности идем, но я подозревал,
что некоторые матросы, наблюдая за нашей подготовкой к походу и видя
таинственность, с которой Адамс и Маршалл занимались прокладкой будущего
пути, догадывались, что предстоит что-то особенное. Но я не мог сказать им
всего до тех пор, пока мы не окажемся далеко в океане.
В нашем вахтенном журнале записано, что в пятнадцать часов сорок три
минуты "Тритон" повернул на юг и, поскольку мы уже были вдали от берега,
скорость хода была увеличена до полной.
Лейтенант Хей поднялся на мостик, чтобы сменить вахтенного офицера
Броди, как обычно, минут за пятнадцать до конца смены. Один за другим