"Идрис Базоркин. Из тьмы веков " - читать интересную книгу автора

черкесы, чеченцы, орштхоевцы уходят под зеленое знамя пророка! Переведи...
- Я даю тебе, - продолжал он, - из своих средств безвозвратно деньги на
лошадь и арбу. Это Аллах услышал твои молитвы. Переведи... Через два дня
партия отправляется, она будет идти мимо вашего ущелья. Поведет ее вот этот
господин. Ты его уже знаешь. - Он указал на молодого офицера. - И вы, - он
посмотрел на Гойтемира, - вместе присоединитесь к его партии. Если будут
желающие галгаи*, ведите их. Я люблю их. Я заберу их с собой! Переведи...
Переводчик перевел.
Турс весь преобразился, слушая хозяина дома, глаз его сиял
благодарностью и почтением. Он сказал:
- Хвала Аллаху! Я счастлив, что узнал тебя, Муса. Ты большой человек!
Но бывает и так, что большой человек нуждается в маленьком человеке. Тогда
вспомни обо мне. Я для тебя сделаю все, что в моих силах! Спасибо за все.
Военный был доволен собой и впечатлением, которое он произвел на
горцев. Он ушел. За ним ушли и все остальные. Прислуга быстро накрыла на
стол. На подносе задымилась баранина, в чашках подали сметану с чесноком,
бульон. Позже принесли блюдо с жирными пирогами и чай. Гойтемир ел много, но
ерзал и суетился, не зная, что делать с вилками и ножами. А Турс сначала не
мог успокоиться, восторгался добротой и хлебосольностью хозяина. Горло
сжимало. Но наконец засучил рукава и, не обращая внимания на ножи и вилки,
стал есть по-горски - руками.
К концу обеда снова пришел молодой офицер и вручил Турсу деньги на
покупку лошади и арбы. Он велел ему намазать палец черной краской и
приложить его к бумажке, где было записано, что ему выдали деньги.
Расставаясь, он сказал, что Муса занят, выйти не может - к нему пришли
большие гости.
Из внутренней комнаты по-прежнему доносились звуки удивительного
чондыра.
Гойтемир и Турс поблагодарили офицера за все, что он сделал для них, и
ушли.
Смеркалось, когда они выбирались из города. Фонарщики с лесенками на
плечах обходили улицы и зажигали лампы в редких фонарях. С ревом расходилось
по дворам стадо, где-то пели солдаты, звонили колокола к вечерне. У
крепостных ворот персиянин, сидя на корточках, задумчиво вертел мангал, от
которого шел сладкий дух жареных семечек. Как и утром, прошел со смены
караул, отбивая шаг под звуки трубы и барабана. За ним бежали мальчишки. Вся
эта картина городской жизни сейчас проходила мимо внимания Турса.
Он думал О своем. Он думал о том, как неожиданно и быстро менялась его
судьба. Жизни в горах, в кругу родных и близких наступал конец. Предстояло
далекое путешествие, за которым его ждала земля и труд...
Во всем, что произошло, он видел предначертание Аллаха. И поэтому,
когда, выйдя далеко за город, они, совершив омовение у родника, встали на
намаз. Турс произносил молитву в глубоком благоговении перед силой и
мудростью Всемогущего. Он благодарил Бога за то, что тот вразумил его не
ссориться с Гойтемиром - человеком, преисполненным к нему хороших намерений,
за дружбу Хамбора, за доброту русского офицера и за Мусу, так любящею людей
и радеющего за них перед султаном, царем и самим Аллахом.
- Далла хоастам бы! Далла хоастам бы!..*
Стоявший рядом Гойтемир тоже возносил благодарение Богу. Он благодарил
его за ниспослание терпения, которое позволило ему сдержать себя и не