"Елена Бажина. В часу одиннадцатом " - читать интересную книгу автора

Ксения Сергеевна была худенькой, маленькой пожилой женщиной, почти
прозрачной. Она была настолько доброжелательной и открытой, что Александр
даже испугался: как можно было прожить жизнь с такой душевной простотой?
"Здравствуйте, Ксения Сергеевна, - говорит Аня. - Это Александр,
познакомьтесь, мы привезли вам продукты. Как себя чувствуете?.." "Ну что вы,
спасибо, намного лучше, чем три дня назад. Да вы садитесь. Сейчас я заварю
чай". "Да вы не волнуйтесь, мы сами все сделаем. Кстати, мы вот и чай
привезли, и сахар. А это вот еще крупа гречневая, не продел, и рис хороший.
Это масло подсолнечное, рафинированное". "Вот это да, - отвечает Ксения
Сергеевна, - совсем прозрачное подсолнечное масло, я никогда не видела
такого. Мне рассказывали, что старые люди умирают прямо в очередях, но я
ведь сейчас ну разве что до угла дойду, а как дальше - не знаю. Но вот ко
мне в гости Василий Степанович приехал из-под Ярославля, привез огурцы
маринованные, молоко домашнее. И как только он все это довез?.. Да, сколько
я вам должна за это?"
"Ну что вы, ничего, это все просто так, - возражает Аня. - Давайте
просто посидим".
Вот и он, тот самый Василий Степанович, подумал Александр, адрес
которого Аня должна была узнать каким угодно способом. Он сам приехал.
Они пили чай с вареньем, и Василий Степанович, седой, спокойный, одетый
немного по-домашнему - в поношенные брюки и выцветшую клетчатую рубашку,
постепенно становился разговорчивее и веселее.
"Мы всегда живем с запасом, - улыбался он. - Отец учил: соль, спички,
немного крупы всегда должно быть впрок. Ни на что нельзя надеяться".
Александр осторожно зачерпывал чайной ложкой с края вазочки
желтовато-прозрачный яблочный сироп.
"И все равно, - продолжал Василий Степанович после того, как уже было
выпито по чашке чая, - все равно не верю я, что советская власть
закончилась. Это какой-то новый трюк КГБ. Мы вот выйдем из наших убежищ,
обозначимся, и тут-то нас всех и арестуют. Если та власть была от дьявола,
то куда же она делась?.. Зло не может уйти просто так, если нет покаяния.
Значит, оно войдет в новую власть. А ведь покаяния-то и нету!.."
Александр рассказывал про перестройку, про митинги и дебаты, про
последние публикации в "Огоньке", говорил о переменах, которые неизбежно
наступят и, возможно, приведут Россию к свободе.
"А я вот не верю, не верю, - продолжал Василий Степанович. - Это все
сверху. А если сверху - то как они решили дать свободу, так потом и
отнимут".
Почему-то вдруг он сам начал рассказывать про общину тайных верующих,
которые там, где-то под Ярославлем, живут, не веря ни в какую перестройку.
"Огонек" они тоже не читают, так это потому, что вообще не привыкли читать
советские газеты и журналы, в которых правду никогда не писали. В этот
момент Александр и Аня, как их научили Матвей и Николай, выразили искренний
интерес, и Аня спросила, можно ли как-нибудь приехать в их поселок.
"Что же, приезжайте, - сказал он после некоторого размышления. - И ты,
Саша, приезжай", - добавил он, персонально обращаясь к Александру, словно
чувствуя, что он здесь человек еще неопытный, играющий какую-то
вспомогательную роль.
Аня спросила осторожно, можно ли приехать еще с одним знакомым - очень
хорошим верующим человеком, которому это тоже будет интересно, который