"Эрве Базен. Змея в кулаке (Книга первая трилогии "Семья Резо") [H]" - читать интересную книгу автора

- Не люблю косых взглядов. Смотрите мне прямо в лицо. Я сумею прочесть
ваши мысли.
Таким образом, ты сама вовлекала нас в игру. И уже не могла от нее
уклониться. Да, такие дуэли тебе самой нравились, дражайшая мамочка!
Удобная минута наступала за обедом, проходившим в полном молчании. Сижу
смирно, поди придерись ко мне. Сижу смирно, положив руки на стол. Не
прислоняюсь к спинке стула. Словом, держу себя безупречно. Не допускаю ни
малейшей погрешности в поведении. Я могу смотреть на тебя, Психимора, в
упор - это мое право. И я смотрю на тебя, смотрю с лютой ненавистью.
Только и делаю, что смотрю на тебя. А про себя говорю с тобой. Я говорю, а
ты меня не слышишь. Я говорю: "Психимора! Посмотри же на меня! Психимора,
я же с тобой разговариваю!" И вот ты отрываешь взгляд от тарелки с лапшой,
твой взгляд поднимается, словно змея, нерешительно покачивается, стараясь
обнаружить слабое место, но слабого места нет. Нет, Психимора, тебе не
ужалить меня! С гадюками я уже встречался. Плевать мне на гадюк. Однажды
ты сама сказала при мне, что еще совсем маленьким я удушил змею.
- Он мог погибнуть по вине бабушки, ужасный недосмотр! - прошипела ты.
- Он спасся по великой милости господней!
Но сказала таким тоном, словно упрекала господа бога за эту великую
милость.
Но вот твой взгляд впился в мои глаза и ты вступила в поединок.
По-прежнему я молчу, я держу себя пай-мальчиком и с величайшим
наслаждением дразню тебя. Я разговариваю с тобой, Психимора, ты меня
слышишь? Конечно, слышишь. Так вот, я тебе скажу: "Ты уродина! Волосы у
тебя сухие, подбородок противный, уши торчат. Ты, мамаша, уродина. И если
бы ты знала, как я тебя не люблю! Я говорю это так же искренне, как Химена
говорит Сиду: "Иди, тебя я ненавидеть не могу" (мы как раз изучали
корнелевские характеры). Я не люблю тебя. Я мог бы сказать "ненавижу", но
это менее сильно. О, злобствуй сколько угодно! Смотри на меня жестким
взглядом своих зеленых, ядовитых серо-зеленых глаз! Я не опущу век!
Во-первых, тебе это неприятно. Во-вторых, Рохля смотрит на меня с
восхищением - он ведь знает, что я стремлюсь побить рекорд в 7 минут 23
секунды, установленный мною в прошлый раз, и он незаметно контролирует
меня по твоим собственным ручным часикам. Сегодня я прикончу тебя
взглядом. Этот лицемер Кропетт тоже следит за мной: пусть знает, что я его
не боюсь. Пусть сам боится меня и пусть хорошенько подумает о тех
неприятностях, какие я могу ему причинить. Я уже не раз при случае щипал
его за зад, а скоро у меня хватит сил хорошенько избить эту мерзкую харю,
как выражается Жан Барбеливьен. Жан его терпеть не может, да и никто его
не любит, даже ты, мамаша, хотя и приучаешь его доносить на нас. Так что
видишь, Психимора, у меня есть сотни причин выдержать испытание и, не
моргнув глазом, смотреть на тебя в упор. Ты видишь, я сижу спокойно, как
раз напротив тебя, устремив взгляд в твои змеиные глаза. Взгляд мой словно
протянутая рука, которая потихоньку сжимает, сжимает гадюку до тех пор,
пока та не сдохнет. Увы! Простой обман зрения. Это я только так говорю. Ты
не сдохнешь. Ты еще долго будешь шипеть. Но ничего, ничего! Фреди,
незаметно постукивая ногтем по столу, уведомляет меня, что я побил свой
недавний рекорд, что я обстреливал взглядом Психимору больше восьми минут.
Восемь минут, Психимора! А я все еще смотрю на тебя. О Психимора,
сокровище мое! Взглядом я оплевываю тебя, я плюю тебе в глаза. Плюю в