"Джош Бейзел. Бей в точку " - читать интересную книгу автора

выздоровели. Другие оставят это наблюдение при себе, зато начнут разоряться,
что кто-то периодически ворует у них mp 3-плеер, или лекарства, или еще
что-нибудь. Как бы то ни было, ты должен осмотреть больного, при этом
обращая особое внимание на "ятрогенные" (вызванные физическими причинами) и
"нозокомиальные" (внутрибольничные) заболевания, которые, если их сложить,
стоят на восьмом месте по смертности в Соединенных Штатах. После чего можно
делать ноги. Только в редких случаях во время столь раннего обхода ты не
услышишь ни единой жалобы. И это плохой знак.

В пятой или шестой по счету палате лежит Дюк Мосби - вот кого у меня
точно нет никаких причин ненавидеть. Это девяностолетний негр с осложнениями
на фоне диабета, к которым добавилась гангрена обеих ног.
Он входил в десятку афроамериканцев, служивших в спецподразделениях во
время Второй мировой. В сорок третьем он ухитрился сбежать из особо
охраняемого фашистского лагеря в Колдице. А две недели назад он сбежал из
этой самой палаты в Манхэттенской католической больнице. В одних трусах. В
январе. И как результат - гангрена. При диабете, даже если ты разгуливаешь в
ботинках, можно ждать любой хреновины. К счастью, тогда дежурил Акфаль.
- Что новенького, док? - спрашивает он меня.
- Ничего особенного, сэр, - отвечаю я.
- Какой я тебе "сэр"? По-твоему, я груши околачиваю? - Это его
постоянная присказка. Такая армейская шутка по поводу того, что он не был
офицером. - Выкладывай новости, док.
Вопрос не относится к его здоровью, которое его редко интересует,
поэтому я сочиняю всякую хрень про действия правительства. Все равно он не
узнает, как оно на самом деле.
Бинтуя его смердящие ступни, я сообщаю:
- Сегодня утром, по дороге на работу, я видел драчку между крысой и
голубем.
- Да? И кто победил?
- Крыса, - говорю я. - Шансы оказались неравны.
- Ясное дело, крыса сизокрылого завсегда одолеет.
- Что интересно, - говорю, - он не сдавался. Перья в разные стороны
летят, сам в крови, а все наскакивает. А крыса его разок куснет, и он сразу
кверху лапками. Выходит, последнее слово за млекопитающими. Зрелище не из
приятных.
Я прикладываю к его груди стетоскоп. Сквозь слуховой аппарат
прорывается зычный голос Мосби:
- Наверно, эта крыса его достала.
- Точно, - говорю я, давя ему на живот в разных местах, чтобы вызвать
болевые ощущения. Мосби - ноль внимания. - Медсестры, - спрашиваю, - утром
заглядывали?
- А то. Шастают туда-сюда.
- А была какая-нибудь в короткой белой юбочке и в шляпке?
- Была, и не одна.
Ну-ну. Если медсестра так одета, то это уже стрипсестра. - Я щупаю его
гланды.
- Док, рассказать анекдот? - спрашивает Мосби.
- Валяйте.
- Доктор говорит больному: "У меня для вас две плохие новости.