"Ирина Баздырева. Песня волка" - читать интересную книгу автора

формальность, мистер Фрискин, - посоветовала Эшли, намеренно не замечая его
покровительственного тона.
- Сюда, пожалуйста, - пригласил он, взяв ее под локоток.

Они прошли через три зала с развешанными по стенам картинами и
витринами с выставленными в них старинными предметами быта.
- Вы продаете свои экспонаты, мистер Фрискин? - спросила Эшли,
останавливаясь перед одной из них и разглядывая фарфоровую пудреницу. Между
делом она высвободила свой локоть из цепких пальцев Фрискина.
- Разумеется. Конечно, я больше коллекционер чем бизнесмен, но к моему
глубокому сожалению, я не в силах оставить у себя все, что бы мне хотелось.
Да и на приобретение новых экспонатов нужны средства. К тому же есть вещи,
которые я просто не имею права присваивать в свою собственность, так как это
достояние нации, страны, так сказать, ее истории, духовного наследия. Но для
меня, сами понимаете, немаловажно чтобы экспонат попал в знающие ему цену
руки. Нередко случается так, что какая-нибудь невзрачная безделица,
приобретенная буквально за цент, со временем оценивается в миллион долларов.
Вы не поверите, но я немало потерял на своем собирательстве. О, я конечно не
жалею об этом. Я человек страстный! Во всем... Во мне, знаете ли, больше от
коллекционера, чем от бизнесмена. И пусть я потеряю сотню долларов, на
розыски бесценной вещицы, но меня будет согревать мысль, что благодаря моему
труду и непрестанному поиску, она приобрела вторую жизнь, и люди будут
созерцать ее с благоговением, ибо ее коснулась рука какой-нибудь
знаменитости! Тогда как, вы не поверите, где мне порой не приходится
выискивать некоторые вещи.

Заинтересованная Эшли подняла глаза от пудреницы, и Фрискин поспешил
отвести свой взгляд.
- А чем занимался Арчибальд Стоун?
- Ах, Арчибальд... Вы не против, если я угощу вас кофе?
- Спасибо, не откажусь.
Фрискин провел ее в свой кабинет, где они устроились в кожаных креслах
за небольшим кофейным столиком. Судя по всему, бизнес мистера Фрискина,
несмотря на все его сетования, все же процветал.

Средних лет секретарша в обтягивающем костюме принесла поднос с
фарфоровым кофейным сервизом. Заученными отточенными движениями она
составила на стол чашечки, кофейник, сливочник и сахарницу, разлила кофе и
удалилась, прежде чем Фрискин жестом отослал ее, блеснув при этом перстнем и
золотым браслетом часов.
- Итак, вас интересует чем занимался Арчибальд? Он, как в свое время и
я, пока не занялся административной работой, разыскивал антиквариат,
старинные редкости. У него был нюх на них. Он мог с ходу определить ценность
и возраст какой-нибудь безделицы. Порой в невзрачной вещице он угадывал
подлинное сокровище, или предупреждал, что роскошная и помпезная на вид вещь
не более чем пустышка. Я сам учил его в свое время и так понатаскал в этом
искусстве, а это, поверьте, искусство, что у меня не было основания не
доверять Арчибальду. Он был экспертом от Бога и я лишь раскрыл ему кое-какие
тонкости. Прибавьте к этому его университетское образование и три года
работы в музее. Знаете, у нас с ним была любопытная теория о том, какие вещи