"Ирина Баздырева. Бремя Крузенштерна" - читать интересную книгу автора

Некоторое время Лена просто наслаждалась свободой от боли, рассматривая то
на чем останавливался ее бесцельно блуждающий взгляд, пока не упал на
выставочный стенд с литературой, посвященный русскому путешественнику и
мореплавателю Крузенштерну. Лена резко выпрямилась. Что это? Совпадение? Но
тут подошли старшеклассницы - сдать энциклопедию и пока Лена вычеркивала из
формуляров их росписи, они придирчиво разглядывали ее. С абонемента
донеслись голоса: недовольный - Светланы, и старушичий сварливый -
пенсионерки.
Рассеяно прислушиваясь к их прериканиям, Лена с тревогой думала, что
стала жертвой чьих-то непонятных манипуляций. Неважно как, но ей всадили в
голову что-то вроде болевого стимулятора, чтобы она думала и поступала так,
как нужно тому типу, что вломился вчера к ней домой. И вот теперь еще один
странный тип влез в ее голову, уже для того, чтобы погасить контролирующий
ее болевой очажок, и от этого она напоминала самой себе собаку Павлова.
- Свет!
- Что? - сразу же заглянула в читальнй зал Светлана.
- А этот потомок Крузенштерна паспорт взял?
- Понятия не имею, - пожала та плечами. - Во всяком случае, ему я его
не отдавала. Когда ты хлопнулась на пол, мне уже все по фину было.
- На стойке его нет. Значит, либо Юлия Петровна отдала ему паспорт,
либо он сам его забрал.
Светлана задумалась.
- Юлия Петровна отдать точно не могла - она сразу же бросилась к тебе.
Я тоже была занята тобой. Ты же нас до смерти напугала...
- Девушка, сколько можно ждать!- донесся с абонемента визгливый голорс
и Света, скорчив, недовольную гримасу, исчезла.
Вскоре, появилась запыхавшаяся Юлия Петровна.
- Не знаю что и сказать про эту твою закавыку, - отдышавшись покачала
она головой. - Начала я, аж с вавилонской и шумерской клинописи. Шучу. Но ни
к какому, известному мне шрифту, я твои закорюки, причислить не могу. Уже не
шучу. Может это какой-то шифровальный код?
- Как это? Вся книга, что ли зашифрована?
- Бывает и не такое, - не очень уверенно заметила Юлия Петровна. - Но
ты расстраиваться погоди. Я ведь не первая и не последняя инстанция в этом
вопросе, и эти записи можно показать Льву Кирилловичу. Помнишь такого? Он
еще приходил к нам в таком берете и с платочком на шее?
- Француз, что ли?
- Он самый. Когда-то он преподвал лингвистику в нашем институте. Сейчас
давно на пенсии.
- Но...
- Ничего тут неудобного нет, - упредила сомнения Лены Юлия Петровна. -
Уверена, ему будет приятно, что кто-то вспомнил о нем и что кому-то
понадобилась его консультация. Где-то у меня записан его телефон, -
выдвинула она ящик с формулярами неперерегистрированных читателей за
прошедших три года. - Я, если хочешь, договорюсь с ним о вашей встрече.
И Юлия Петровна основательно села за телефон, сразу дозвонилась до Льва
Кирилловича, и завела с ним светский разговор ни о чем. После
продолжительных взаимных приветствий, последовали ахи и охи по поводу
собственного здоровья, потом здоровья детей и внуков, цен на продукты, после
чего досталось политикам и местному проавительству, а уж потом ДЕЗам и ЖЭКам